в первых сумерках, пилоты третьей эскадрильи смогли растянуться на свежесрубленном ельнике около своих самолётов. Бросив под голову парашют, Вячеслав увидел сквозь чащу ветвей бледную одинокую звёздочку. Он даже улыбнулся ей, этой тихой вечерней звезде, такой одинокой и маленькой на огромном парашютном куполе неба.
– Может, это и есть моя счастливая? – подумалось ему сквозь сон. Деревья приглушённо шептались между собой о своих лесных делах. Лягушата хором воззвали к Ироду и кричали ему «ке-ке-ке», но Вячеслав уже ничего не слышал. Он качался в синей-синей бездне, и ласковые живые звёзды протягивали ему тёплые, сияющие лучи.
3
Утром, у самолётов, подписывались на государственный выигрышный заём. Пилоты ставили в подписном листе одну и ту же цифру: две тысячи рублей. Называлось это «подписаться на бомбовца». Ребята надеялись внести эту сумму сразу, сбивши тяжёлый бомбардировщик. За это, случалось, перепадала двухтысячная премия, и лётчики заранее вносили её в общий фонд победы. Бывший военный комиссар, ныне замполит полка, майор Сидоров, очень довольный результатами подписки, собирал пилотские подписные листы в свою рыжую полевую сумку. В эту минуту с полкового КП взвилась сигнальная ракета.
В воздух пошли четыре истребителя: Вячеслав со своим напарником и ещё два пилота третьей эскадрильи, лейтенанты Авраменко и Симонов. Команда – лететь в заданный квадрат. Лётчики знали карту наизусть и мгновенно развернулись туда. В наушниках слышалась немецкая гортанная картавая речь. Кто-то нервно кричал: «Йак-драй, йак-драй, йак-драй!»[2] – очевидно, «володи» вели бой где-то рядом.
Группу ведёт Авраменко. Передатчика у Вячеслава нет, только приёмник, немцы работают на близкой волне. Морщась, напрягая слух, лейтенант ловит команду, но слышит в наушниках шлемофона только противника.
Вдруг – отчётливый голос нашего поста наведения:
– Авраменко, Авраменко, идите с «маленькими» вдоль дороги на Плавск… «Штукасы» Ю-87 атакуют нашу автоколонну…
На предельной скорости истребители Авраменко мчатся на выручку. Вся округа дрожит от моторного гула. Вот она, дорога на Плавск. А вон и «гусиный строй» пикирующих бомбардировщиков, «лапотников». Под ними, на пыльной дороге, длинная, уже расстроенная колонна автомашин. Очевидно, какой-то пехотный санбат, ремонтники и снабженцы, нерасчётливо вышедшие до темноты в опасный путь по тракту. Одна машина, вероятно, с ранеными, поднимая пыль, мчится прямо через поле. Остальные брошены водителями у кюветов и посреди полотна. От «гусиного строя» отделяется один пикировщик и с устрашающим воем валит на колонну. Разрыв. Ещё разрыв рядом с удирающим грузовиком, но тот отвернул и продолжает бежать. «Юнкерс» уступает место следующему и «идёт в набор», то есть набирает скорость и высоту.
Расхлёстывая облака, четвёрка советских ястребков бешено врывается в стаю «лапотников». С ходу, для деморализации врага, Авраменко выпускает длинную