«до пятницы я совершенно свободен». Вот и Свиридов был совершенно свободен. На неопределенное, но, видимо, очень долгое время.
Женщины у него были, разумеется, были. Даже не женщины – девицы. Связи с нормальными женщинами предполагали непременно длительные истории, романтические, элегические, уж точно не на ночь или на две. Зрелым женщинам хотелось отношений. Хотелось любви и устройства жизни. А девицам было достаточно малого – например, шашлыка в кафе, бутылки красного грузинского вина, жарко натопленного, пахнувшего бензином и дерматином такси с лихо подмигивающим нагловатым таксистом и как непременное, обязательное продолжение – жаркой безумной ночи. Да и Свридову этого было достаточно – именно то, что и надо.
Продолжались и пьянки-гулянки по мастерским. Именно там, в одной из них, в районе Полянки, он познакомился с Грегом.
Грег был типичным американцем, ярким представителем своего народа – высоким, ладным, крепким блондином с правильными, но невыразительными чертами лица. Хорошая стрижка, стильные очки, отличные зубы и открытая улыбка – ни дать ни взять американский сенатор.
Он коллекционировал современное искусство, держал галерею в районе Сохо. В сопровождении своего московского друга, известного искусствоведа, смешного, как Тарталья из «Принцессы Турандот», в кружевах и берете, с утра до ночи, без сна и отдыха, Грег рыскал по мастерским и искал таланты. Точнее, искал то, что можно было продать. Разумеется, вся нищая московская братия мечтала предстать пред их светлы очи! Еще бы.
Сперва казалось, всем рулил педерастичный искусствовед в кружевных манжетах. Его мнения побаивались, но Свиридов довольно быстро понял – босс и шеф здесь именно Грег, простоватый и с виду наивный. У искусствоведа были знания, а у Грега нюх. Ходили слухи, что платит он очень и очень щедро, но сколько – никто не говорил, все было покрыто дымкой таинственности.
В феврале они со Свиридовым познакомились, быстро разговорились. Причина была в одном – в языке. После окончания английской школы – спасибо маме – Свиридов прилично общался и даже писал и читал на английском. Так вот, разговорились и договорились увидеться на следующий день в пещере на Шаболовке. Грег прибыл без Кружевного, и то слава богу. Принес бутылку «Джек Дэниелс», которую тут же распили под готовые котлеты из ближайшей кулинарии. Свиридов удивился, как быстро Грег захмелел – надо же, здоровенный мужик, с виду крепкий лось, а повело его быстро. Пошатываясь и держась за стенку, Грег потребовал посмотреть свиридовские работы. Тот страшно смущался, оттягивал время и повторял, что пригласил его совсем не для этого, а из-за обыкновенной человеческой симпатии. Но американец настаивал, пришлось подчиниться.
Грег долго молчал, переносил работы под свет, раздвигал пыльные шторы, но на улице давно стояла глухая и непроглядная тьма. Без разговоров и обсуждений он отставил четыре картины, по мнению автора, далеко не самые лучшие, улыбнулся и предложил что-нибудь выпить.
Кроме полбутылки какого-то крепленого дерьма, невесть