Заходи. И закрой дверь. На улице сильный ветер.
Рэйчел дверь закрыла, но осталась стоять.
– Мне нужно поговорить с тобой.
– Кофе? – Эдди рассеянно повернулась, не выпуская из рук чайника.
– Мама! – Это было единственное слово, до которого она додумалась, чтобы привлечь внимание Эдди. Рэйчел никогда так её не называла.
Эдди посмотрела на неё, нахмурилась.
– Что-то срочное?
– Да. Действительно срочное.
Клеопатра и её дочь были выдворены с профессионализмом, вежливостью и поспешностью, которые поразили Рэйчел. Кофе так и остался недопитым.
Рэйчел услышала голос Эдди у передней двери:
– Как жаль, что вам пора, – словно уход был полностью их идеей.
Когда Эдди вернулась на кухню, Рэйчел нашла ещё одну бутылку вина и открывала её.
– Лучше не позволять людям курить здесь.
– Знаю, милая, но она была в отчаянии. Её муж только что сбежал с одной из своих студенток.
– И вы обсуждали это здесь. В присутствии их дочери.
– Не напрямую. – Она подобрала слово: – Эллиптически. Он преподавал со мной в колледже. Я наняла его. Чувствую определённую ответственность.
– Разумеется. – Это было сказано с иронией, которую Эдди прекрасно распознала.
Она села напротив Рэйчел за выскобленный сосновый стол и спокойно взяла ещё бокал вина. Эдди недавно вышла на пенсию, но не позволяла себе распуститься. Несмотря на склонность к радикальным взглядам, которые так смущали Рэйчел в детстве, она всегда была убеждена, что внешность имеет значение. Её короткие волосы были грамотно подстрижены, кожа чистая. Она хорошо одевалась, в стиле стареющих хиппи, носила длинные юбки, этнические стёганые куртки. Рэйчел задумалась, нет ли у её матери любовника. Когда она росла, всегда были мужчины, но Эдди вела себя с осторожностью, граничащей с одержимостью. Этим мужчинам никогда не были рады на хаотичной, полной народа кухне. Им давали понять, что они никогда не должны посягать на домашнюю жизнь Эдди.
Эдди посмотрела на Рэйчел поверх бокала.
– Надеюсь, – сказала она осторожно, – ты здесь не для того, чтоб приняться за старое.
Имелся в виду её отец.
– Нет.
– Тогда скажи мне, – мягко попросила Эдди, – чем я могу помочь.
Рэйчел молча пила вино.
– Проблема с парнем?
– Не глупи. Мне не четырнадцать. И вообще, думаешь, я бы стала говорить с тобой о чём-то подобном?
– Ну, да. Надеюсь, что да. – В голосе Эдди слышалось сожаление, и Рэйчел почувствовала, что ведёт себя грубо, глупо и по-детски.
– Белла умерла, – сказала она. – Прошлой ночью. Покончила с собой, повесилась. Я её нашла.
– Почему ты не приехала домой раньше? Или не позвонила? Я бы могла за тобой приехать.
– Думала, что справлюсь сама.
– Дело не в этом. Уверена, что справишься.
Прошло время, прежде чем Рэйчел ответила.
– Нет, – сказала она. – Не