постольку государство необходимо для определения и распределения структуры таких прав. Однако мы видели, что принципы свободного общества действительно заключают в себе вполне определенную теорию прав собственности, а именно собственности на самого себя и природные ресурсы, найденные и преобразованные чьими-либо усилиями. Поэтому ни государство, ни иная подобная организация, противоположная рынку, не нужны для распределения прав собственности. Это может и будет достигаться путем использования разума и через посредство самих рыночных процессов; любое другое распределение и определение были бы совершенно произвольными и противоречащими принципам свободного общества.
Аналогичная доктрина утверждает, что защита должна предоставляться государством вследствие уникального статуса защиты как необходимого предварительного условия деятельности рынка, как функции, без которой рыночная экономика не могла бы существовать. Тем не менее данный аргумент является аргументом non sequitur[4], который заходит слишком далеко. Рассмотрение товаров и услуг в терминах их больших классов (групп) было ошибкой экономистов классической школы; напротив, современная экономическая теория показала, что услуги должны рассматриваться в терминах предельных единиц продукции, ибо все действия на рынке предельны (маржинальны). Если мы начинаем рассматривать целые классы вместо предельных единиц, то мы можем обнаружить несметное число нужных, жизненно необходимых товаров и услуг, которые могли бы считаться «предварительными условиями» рыночной деятельности. Разве не являются жизненно необходимыми для каждого участника рынка земельный участок, или пища, или одежда, или кров? Может ли рынок существовать без них долгое время? А как насчет писчей бумаги, которая стала основным необходимым условием функционирования рынка в сложной современной экономике? Должны ли поэтому все эти товары и услуги поставляться государством, и только государством?
Сторонник laissez faire также предполагает, что в обществе должна существовать единственная принудительная монополия насилия и принятия решений, что должен быть, например, один Верховный суд для вынесения окончательных и неоспоримых решений. Но он не осознает, что на протяжении всей своей истории мир жил без единственного конечного субъекта, принимающего решения для всей его заселенной поверхности. Аргентинец, например, живет в состоянии «анархии», отсутствия правительства относительно гражданина Уругвая или Цейлона. И тем не менее частные граждане этих и других стран живут и торгуют друг с другом, не вступая в неразрешимые юридические конфликты, вопреки отсутствию общего правительства. Аргентинец, который считает, что он подвергся агрессии со стороны, например, цейлонца, приносит свою жалобу в аргентинский суд, и решение последнего признается цейлонскими судами – и наоборот, если обиженной стороной является цейлонец. Хотя и верно то, что отдельные национальные государства бесконечно воюют