тысячей костров, и от этого становится жарко.
Внутри поднимается гнев, отгоняя едва оформившееся щекотливое чувство, дающее понять – я не хочу, чтобы он отводил взгляд. Дурацкая мысль, не так ли?
– Что все? – все же переспрашиваю я почему-то пересохшими губами. – А что нужно?
Давай, так будет проще. Перейдем на денежно-рыночные отношения. Без фантазий и домыслов. Поверь, всем бы стало намного легче жить, если бы каждый прямо говорил, что ему нужно от другого. Приятнее? Не факт. Но голая правда всегда лучше, чем закутанная в сто одежек неопределенности.
Выражение лица Макса меняется, и я понимаю, что сказала это зря.
– Ничего, – хмуро отвечает он. – Следи за сестрой.
Вот теперь действительно все. Разговора не будет. Пожелания доброй ночи или чего-то такого – тоже. Отлично. Катись на все четыре стороны.
Я подавляю раздражение, киваю и выхожу из машины.
– Слежу. И внимательно переходи дорогу в следующий раз, – не удерживаюсь от колкости.
Не оборачиваюсь, но и так прекрасно слышу рык мотора. Через несколько минут черный джип скрывается за домами.
Я подхожу к Аленке. Та уже поговорила с Лялей и задумчиво смотрит вслед уехавшему Максу. А потом неожиданно произносит:
– Красивый, да?
Глава 4
Тая, непризнанный герой и нижнее белье
Доброго времени суток, Тая!
Я заканчиваю свою первую книгу. Хочу узнать, насколько безопасно отправлять рукопись в издательство? Не в том плане… Ну, не в плане отказа, а что могут рукопись украсть, издав без ведома автора и поставив на обложке другое имя? Есть способы, которые помогут этого избежать?
Александра, г. Улан-Удэ
Здравствуйте, Александра!
Поверьте, издатель не ставит целью незаконно отобрать авторский труд, чтобы потом иметь дело с судом. Как бы это печально ни звучало, но спрос превышает предложение, авторов много, книг еще больше. Каждый день получая тридцать – пятьдесят рукописей, редактор находит то, что можно опубликовать без каких-либо противозаконных действий. Воровство рукописи – нонсенс. Воровство рукописи ноунейма – миф. Поэтому дописывайте книгу, удачи!
Тая Грот
Вывод: Не верь всему, что говорят. Не поленись уточнить лишний раз.
Алена считает его красивым.
Именно так и сказала: Игорь Васильевич Олейник – красивый. Не Макс, как можно было сразу подумать. Алена искренне удивилась, что его в принципе можно назвать красивым.
– Ну, нормальный вроде. Правда, было темно, я особо не рассмотрела. А в машине если и смотрела, то в основном на затылок.
Затылок, по мнению Аленки, был годным. А вот морда – наглой. Поведение тоже не ах. Только после этого сестра словно очнулась и уточнила, кто он.
Пришлось рассказать все как есть. Но особо поразмыслить над этим не удалось, потому что я перешла к допросу насчет здоровья. Правда, толкового ответа добиться не вышло.
– Буду следить, чтобы ты не торчала возле компьютера все время, –