их всех распределили по кабинетам. Первым позвали Джейсона. Ему сказали, что его мама ожидает его во втором кабинете. Кэтрин ждала очень долго, но ей никто, ничего не сказал. Вскоре к ней подошёл тот самый мужчина, который был с ними на улице, только сейчас он был одет просто во врачебной халат и чёрные джинсы. Он подошёл к ней с большой тетрадкой и спросил:
– Ты Кэтрин Эшлин, верно? – Кэтрин кивнула, уже догадываясь о том, что он ей скажет, но он продолжил:
– Твоя мама отказалась приходить, хотя наш психолог долго её уговаривала. Она сказала, что сегодня она очень занята, и что в следующий раз обязательно придёт, – Кэтрин не испытала никаких эмоций. Она просто привыкла к отсутствию матери и материнской заботы. Она знала, что её мать стыдится её, и знала, как тяжко она пережила смерть мужа, поэтому Кэтрин хотела всё это ей простить. После слов мужчины, Кэтрин поблагодарила его за информацию и села на стул рядом с кабинетом, где находился Джейсон и остальные пациенты, чьи родители решили их посетить. Кэтрин откинула голову назад и прикрыла глаза. Она не хотела идти одна к своей комнате. Почему-то сейчас она решила подождать Джейсона. В коридоре было тихо. Кэтрин взглянула в окно, которое находилось напротив неё. Там начал капать дождь. Кэтрин подумала о том, что завтра земля будет ещё грязнее и холоднее. Через некоторое время, когда дождь стал сильным, дверь приоткрылась, и из неё вышел Джейсон. За ним вышла взрослая женщина, видимо его мать. Джейсон выглядел ещё хуже, чем до разговора. Голова была опущена, а взгляд был очень холодным и полным чего-то непонятного: то ли печали, то ли злости, а может всего вместе. Его маме на вид было лет 40, но выглядела она для своего возраста очень странно. Волосы светлые, как у Джейсона, глаза голубые, видимо, гетерохромия была у отца. Но вот одета эта женщина была в очень короткую облегающую мини юбку леопардового окраса, на ногах были сетчатые колготки и чёрные туфли на каблуках. Сверху была облегающая кофта, которая очень сильно подчёркивала её бюст, в руках она держала пальто. Макияж у неё был также вызывающий: ярко алые губы, фиолетовые тени, румяна, и густо накрашенные ресницы. Весь её вид кричал об открытости и доступности. А пахло от этой женщины едкими дешёвыми духами. У Кэтрин в голове появилась мысль, которую она не хотела признавать. Джейсон и его мать отошли в сторону. Диалог начала женщина:
– Что ж, твой лечащий врач сообщил мне, что, даже несмотря на то, что спайс ты больше не употребляешь, здесь тебе придётся находиться ещё несколько месяцев. Это очень плохо, но я постараюсь навещать тебя каждый месяц, по возможности. Кстати, твои шрамы уже зажили? – женщина хотела потрепать его по голове, но он отпрянул со словами:
– Даже не пытайся делать вид, что тебе не всё равно. Лучше уйди отсюда и больше не приходи. Мне и без тебя здесь не прекрасно, хотя, знаешь, здесь лучше, чем там, где мой дом, – Кэтрин всё это время сидела молча, видимо, Джейсон её даже не заметил. Но теперь, ей стало понятно, откуда эта худоба и синяки под глазами: Джейсон был наркоманом. Но также, у неё была одна мысль, почему он здесь