шурша…
Сквозь бессильные веки восторг не прольётся,
И вагон не узнает, над чем рассмеётся
Иль заплачет моя книгочейка-душа.
Так и бродит судьба от порога к порогу,
Выбирая мучительно книгу в дорогу,
Утешая скитальчество щедрой тоской…
Ах, не надо сулить мне дворца обжитого,
На прощанье дарить перстенька золотого —
Утолите глаза мои мудрой строкой!
Опалит ли, отравит ли нежить мирская,
Отмахнётся ли дверь, на порог не пуская,
Снег ли вновь упадёт на живую траву —
Подарите мне книгу, вложите закладку,
Лишь она подтвердит непростую догадку:
Сострадает душа – значит, всё наяву!
«…Тепла искать, не понимая…»
…Тепла искать, не понимая,
В какую сторону брести:
До перекрёстка?
До трамвая?
До тупика в конце пути?
И вновь не знать, какие двери
Приоткрывать,
Куда звонить,
Чтоб сонный свет по крайней мере
В одном окне воспламенить.
Окно засветится,
Быть может,
Но темь пустынного двора
Надежды стужей подытожит,
На том и кончится игра.
Дверной глазок слезинкой света
Не прикипит к твоей судьбе…
Там снова ночь
И снова нету
Бессонных мыслей о тебе.
«Уехать и больше сюда не вернуться…»
Уехать и больше сюда не вернуться,
Но прежде проснуться, о боль не споткнуться,
Напиться спросонья холодной воды,
Ни лжи и ни правды не слушать, не слушать,
Дорушить порушенный замок, дорушить
Без ревности, ненависти и вражды…
Расстаться не с жизнью – с виденьем расстаться,
Что жарче и горше испанского танца,
Где, рук не сомкнув, умираем навзрыд,
Но утро всё ближе, туманное утро —
Мы встретимся холодно, вежливо, мудро —
Огарочек горя ладонью прикрыт.
Каким бы душа ни томилась предлогом —
Оставить руины любви за порогом,
Уехав сейчас, не вернуться сюда!
А утро всё ближе! Хрусталинки бьются…
Проснуться? А может, уже не проснуться?
Но хочется жить, и хрустальна вода.
Т + В
Январи начинаются в полночь… И вот
Начинается этот январь.
Подари мне, любимый, безгорестный год —
Незадёрганных дней календарь.
Я метнусь по сосновым его адресам,
По оранжевой хвойной пыли
Снеговейную душу трясти по лесам,
Чтобы следом позёмки мели.
Апельсиновых лун понавешу вокруг,
Серебром застелю окоём,
Чтобы ты не жалел, мой изменчивый друг,
О январском подарке своём.
И когда заструится дымок из трубы,
Заискрится морозная вязь —
На заснеженной лавочке нашей судьбы
Я две буквы сплюсую смеясь.