или какой-то официант проявлял к ней излишнюю галантность и вежливость. Так было, пока он просто не перестал об этом думать и не переключил всё своё внимание на другую девушку.
Наш герой – жуткий собственник. Стоило Вике выйти куда-то без него, как его сразу накрывало чувство раздражения и бессилия, а внутри него здравый смысл боролся с ревностью, и в этой схватке силы были явно на стороне его уязвлённого самолюбия. С одной стороны, он понимал, что это нормально, что у неё есть личная жизнь помимо него, а с другой стороны он нервничал из-за своего же упрямства, а доставалось Вике, которая писала ему, что вышла пораньше с работы и зайдёт в магазин.
Он ревновал её ко всем, хотя не хотел быть с ней уже давно. Она его не привлекала, он не хотел с ней видеться, заниматься любовью, проводить с ней время. Его просто бесил сам факт, что то, что по его версии ему "принадлежит", может достаться кому-то другому. Поэтому он всё время вымещал на ней свой гнев по пустякам − орал, раздражался или просто обращался с ней, как с вещью, которую при надобности можно кинуть в шкаф, закрыв её там, и достать, когда ему заблагорассудится.
Он находился на той стадии, когда не хотел, чтобы она его трогала, спрашивала о чём-либо и вообще каким-либо образом обращалась к нему. Вика ему попросту надоела своей нежностью и тем, что они редко виделись из-за её учёбы, поэтому нашёл Иру. Ира была доступна и в зоне досягаемости почти всегда, когда он этого хотел. Они виделись чаще, чем он виделся с Викой, и Ира стала для него своеобразной отдушиной.
Его раздражала сама мысль о том, что Вика может предположить или даже заподозрить его в измене, но ему было противно от того, что если это случится, она окажется права. Что-то внутри него поворачивалось каждый раз, когда он видел, как Вика смотрит на него. Она как будто знала его вдоль и поперёк, а её взгляд пронзал его насквозь и поражал в самое сердце, молчаливо упрекая его во всей той боли, которую он причинил или только потенциально мог причинить. Но одновременно этот взгляд был понимающий, и как бы не злился, а констатировал факт того, что произошло. Это похоже на то, как разведённые люди, встречаясь изредка за чашкой кофе, уже не злятся друг на друга, а просто указывают на ошибки, потому что не видят смысла доказывать что-либо друг другу. Былого все равно уже не вернёшь.
Так, рассуждая, он не заметил, как прошло четыре минуты. Его глаза остановились на часах над тоннелем в тот момент, как он услышал звук подъезжающего поезда. На станции было тихо, и этот шум колёс и ветра заставил его прийти в себя и вынырнуть из омута собственных мыслей.
Поезд подъезжал на станцию. Когда он только вырвался из тоннеля, наш герой обратил внимание на странное обстоятельство. Силуэты окон, сидений и бесконечной наклеенной везде рекламы проносились перед глазами, но что-то было не так во всём этом. Чего-то всё-таки не хватало в этом поезде.
– Пустой поезд. Совершенно никого нет. Может, проследует в депо?
Привычного сообщения о том, что поезд проследует в депо, не прозвучало.