но зачем туда Сару тащить?
– А как ты дверь откроешь? – спросил я.
– Логично, – сказал Либерато. – Дэвид, Маша, идите вниз, а мы с… как тебя зовут-то?
– Алекс, – представился я.
– А мы с Алексом займемся этой сучкой, – продолжил Либерато.
Немного подумал и добавил:
– А ведь у нас запросто может все получиться.
– Если будешь стоять и тормозить – не получится ничего, – заметила Маша.
– Это точно, – кивнул Дэвид. – Пойдем, Маша, делать революцию, а то точно ничего не получится.
– Ну, вот ты где, – поприветствовала нас Мэри. – А я-то думала, куда ты подевалась…
Я отпустил Сару, она завалилась вперед и рухнула на пол, гулко ударившись головой. Я ворвался в комнату, встретился взглядом с расширившимися и ничего не понимающими глазами Мэри, и, не дожидаясь, пока она все поймет, бросился к ней, она попыталась заслониться рукой, я схватился за эту руку, отвел в сторону, заломил и услышал, как хрустнуло запястье. Все-таки низкая гравитация – зло, кости становятся такими хрупкими…
Мэри коротко взвизгнула и забилась то ли в истерике, то ли в судорогах. Заорала от нестерпимой боли и замерла на месте. В этот момент Либерато и вонзил ей иглу в вену.
– Гады, – тихо сказала Мэри.
Как ни странно, в ее голосе не было особого осуждения, была только печаль.
– Что будет со Светой? – спросила она.
– Не знаю, – ответил я. – За ней Дэвид с Машей пошли.
– Пообещай, что ее не тронут, – попросила Мэри. – А я тебе все расскажу.
– А ты и так все расскажешь, – заметил Либерато. – Сейчас феназин подействует и начнешь рассказывать.
– Но она ни в чем не виновата! – воскликнула Мэри. – Она не виновата в том, что любила меня!
– Она не тебя любила, – возразил Либерато. – Она твое положение любила. А вот ты ее любила, а зря, лучше бы с Таней Таараи сошлась.
– Таня была гетеросексуальна, – вздохнула Мэри. – Кроме того, она была глупа, не в научном плане, а в житейском. Сделала вакцину от прыжков и предложила мне тут же ее всем вколоть и всем сбежать на Землю. Ну не дура ли?
– А почему дура? – не понял Либерато. – Что в этом глупого?
– Ты не сможешь жить на Земле, – сказала Мэри. – И я не смогу, и Света, и Дэвид. А вот Алекс сможет, он от земного притяжения еще не отвык. А нас с тобой прыжок убьет, какую вакцину ни вкалывай. Танино открытие было бесполезным, оно могло помочь только одному человеку – ей самой. Обнародовать его было нельзя, это бы только расстроило людей. Тяжело вдруг узнать, что у тебя был шанс сбежать из тюрьмы, но ты его упустил, гораздо лучше, когда все думают, что шансов не было с самого начала.
– Но можно же тренажеров каких-нибудь понаделать… – сказал я. – Лекарства наверняка есть какие-то…
– Может, и есть, – сказала Мэри. – Но не у нас. Зачем в дальнем космосе заниматься здоровьем сетлеров? Все знают, что сетлеры никогда не возвращаются обратно. Думаешь, я не думала, как можно воспользоваться этой вакциной? Очень много думала. Я и Тане предложила подумать, а она уперлась. Хочу