прочертил – и нет.
Недолговечна, как весенний снег.
Как на Земле оставить мне свой след?
Так путник, что к костру присел на миг:
пришёл – юнец, ушёл – уже старик.
Из тьмы – во тьму…
Что этим он достиг?
Вечер
Пахнет вечер сыром и духами
в маленьком кафе полупустом.
Мой забытый чай остыл в стакане.
День упал увянувшим листом.
Я сижу одна.
Я всем – чужая.
Как в лесу.
Как дома.
Как в толпе.
Вопреки всему – ещё живая.
Главное, что вопреки себе.
Это безнадёжно и забавно:
жизнь как вивисекция души.
День за днём
– не думаем о главном.
Лишь дерёмся, плачем и спешим!
Словно карусельные лошадки
мы уныло бегаем гурьбой.
Скучно, резво, в заданном порядке
и всегда кончаем – темнотой.
Бог – любовь? На это не похоже.
Бог – закон? Но кто законы чтит!
Раньше Он, наверно, был моложе.
И любил.
Теперь Он просто спит.
Представление
Цепко руку ухватит старуха
– посулит всё как есть рассказать.
Поднимусь к небесам – или рухну,
как и где мне дорогу искать.
Не раскидывай карты, гадалка.
Мне о будущем знать – ни к чему.
Крутят прялку угрюмые Парки,
а зачем – никогда не пойму.
Я пляшу цирковой Коломбиной
по натянутой нитке-судьбе
с вечно светлой и радостной миной,
как дурацкий фонарь на столбе.
Пусть наточен кинжал у паяца
и от ужаса пусто в груди
– представленье
должно продолжаться,
я должна танцевать и смеяться,
что бы ни было там, впереди!
Гроза
Дождь льёт как из ведра.
По крыше капли пляшут,
как будто черти там
колотят в барабан.
Пройдёт, пройдёт, пройдёт!
И будет только краше
умытый новый мир,
когда сойдёт туман.
Что – непогода?
Да, порою так бывает:
и дождь стучит в окно,
и в форточку – сквозняк.
Пройдёт, пройдёт, пройдёт!
Дождь скверну отмывает:
кто убоится здесь
его смешных атак?
Зарницы в небесах
– далёких молний блики,
и где-то далеко
рычит усталый гром.
Пройдёт, пройдёт, пройдёт!
Пусть беды многолики,
но должен устоять
надёжный крепкий дом.
Ведь строили его
не на день, а навеки!
Ведь каждый, кто здесь жил
или