с вращающимися конечностями. Его жесты полностью отражают мою жизнь. Он поднимает правую руку вверх после получки, хватается за голову, когда меня обходят при очередном повышении и болтается в петле после ссор с женой. Рая говорит, что не даст ему покоя до тех пор, пока мы не переедем в Нью-Йорк. И вот недавно в радостном экстазе гномик забрался на самую верхушку дерева и поднял обе руки вверх: меня пригласила на работу большая Нью-Йоркская фирма…
I am good
(Миннеаполис 1990 год)
После того, как я прошёл таможенный досмотр в аэропорту, мой друг, обосновавшийся в Миннеаполисе, привёз меня к себе. У него уже собрались соседи, которые жили в Америке несколько месяцев и считали себя эмигрантами со стажем. Приветствуя появление бывшего соотечественника, они щедро давали мне самые разные советы. Все сходились на том, что первым делом я должен получить вид на жительство, поэтому, перебивая друг друга, объяснили мне, где находится соответствующее учреждение. Доехать до него можно было на автобусе. В воскресенье я узнал расписание, а в понедельник утром уже был на остановке. Точно в назначенное время появился автобус, на переднем стекле которого бегущей строкой высвечивался номер и маршрут. Это было для меня ново и необычно, но я, приняв вид бывалого жителя Миннесоты, смело шагнул в открывшуюся дверь и спросил водителя, довезёт ли он меня до Первой Авеню. Фраза моя была построена неправильно, слова я произнёс с тяжёлым акцентом, а для того, чтобы меня лучше поняли, в конце предложения с вопросительной интонацией добавил русское «а?». Водитель терпеливо выслушал меня и ответил:
–You bet.
Теперь-то я прекрасно знаю, что обозначает эта идиома, а тогда мне послышалось «you bad» и моя нога повисла в воздухе. Я подумал: почему это я «bad», я «good» и опустил ногу совсем не туда, куда хотел. В результате я потерял равновесие и упал, больно ударившись лбом о ступеньку. Водитель вскочил, помог мне подняться, жестом пригласил в салон и усадил на кресло для инвалидов, а на первом же светофоре спросил, почему я так странно среагировал на его слова. Я, как мог, объяснил, что я совсем не считаю себя плохим, а он сочувственно кивнул и растолковал мне смысл выражения you bet. Потирая образовавшийся синяк, я подумал, что надо срочно покупать машину, тогда, по крайней мере, моё незнание английского не оставит никаких следов на лбу. Но, как известно, скоро сказывается только сказка и мне пришлось ещё довольно долго пользоваться услугами общественного транспорта. Всё это время, встречая водителя, давшего мне первый урок английского языка, я с ним дружески здоровался, а он вместо приветствия говорил:
–You are good, do not worry.
С тех пор прошло много лет, я получил американское гражданство, сменил несколько работ и купил машину. На автобусе я почти не езжу, но в борьбе за выживание шишек набил себе великое множество. Каждая из них связана с какой-нибудь историей. Большинство из них я забыл, но эту запомнил сразу и навсегда, потому что в первые же дни жизни в Америке мне сказали, что I am good.
Спор
(Миннеаполис – Чикаго – Бостон – Нью-Йорк, 1990е годы)
Недавно