двумя мужскими ладонями (что потом с успехом и проделывал мой будущий муж). Загорелая, веселая и радостная от предвкушения встречи с подругой и рассказов о первых неделях семейной жизни, шла я, постукивая каблучками, по направлению к ее дому. Шла и тихонько напевала – благо, улица была пустынна, рабочий день закончился – «песни у людей разные, а моя одна на века…». Солнце уже скрылось за сопкой, но сторона улицы, по которой шла, хорошо освещалась. Солнечные зайчики разбегались от металлических пряжек на моих новеньких босоножках, и, довольная этой картиной, почти уткнулась лбом в грудь какого-то человека. Опешив, я растерянно подняла глаза, одновременно сказав: «Извините!» – и увидела, что этот человек – Александр Борисович. И что он стоит на улице у раскрытой двери здания суда, находящегося рядом с домом, где жила моя подруга. Дорога к суду поднималась круто в горку, и я, увлеченная «зайчиками» и собственными отражениями в окнах, не заметила, как на самом подъеме передо мной возникло живое «препятствие».
– Ой, здравствуйте, Александр Борисович! – Я смутилась от собственной неловкости.
– Привет, красавица! Комсомолка, студентка, отличница! Как дела? Ты куда это так спешишь, что не видишь никого вокруг? Уж не на свидание ли?
– Нет, не на свидание, я в гости к подруге иду, она замуж недавно вышла, я у нее на свадьбе была свидетельницей.
– Это хорошее дело, – произнес А. Б., и непонятно было, к чему относится его оценка. Тут я обратила внимание, что А. Б. – впервые за две недели нашего знакомства – был в белой рубашке с короткими рукавами, без галстука и двумя расстегнутыми пуговицами ворота. Это было очень непривычно, как будто он снял с себя какие-то доспехи и стал обыкновенным мужчиной. Я даже уловила приятный и очень модный тогда аромат мужского одеколона «Командор». Такой же был у папы и очень нравился мне.
– А я закончил слушать все дела, вышел на солнышко подышать свежим воздухом и вижу, как моя практикантка шагает по улице, улыбается своему отражению в окнах, поглядывает иногда себе под ноги, а ветер развевает волосы, и солнце в них играет. Ты же всегда на практику приходила то с косой, то с хвостиком, и я не знал, какую красоту ты прятала.
– Да нет, ничего и не прятала, – смутилась я.
– Не прятала, не прятала, – отчего-то весело сказал А. Б. и добавил: – Заходи, чаем угощу!
«Как в "Мухе-цокотухе", – подумала я. – "Приходите, тараканы, я вас чаем угощу"».
– Спасибо, я лучше пойду. А то меня подруга ждет.
Тут резкий порыв ветра взметнул мои локоны так, что они коснулись лица Петрова.
– Прямо вихрь какой-то, – опять засмеялся он.
– Извините. – Я собрала волосы и начала заплетать косу. Довольно быстро справившись с этим занятием, перекинула, как обычно, косу на грудь и собралась идти.
– Ты вот что, – остановил меня А. Б. – Ты же мне еще отчет свой по практике не принесла на подпись.
– Я его скоро доделаю, совсем немного осталось.
– Слушай, –