просто исчез. Хотел бы я знать, как он оказался в этом пруду. Ран на теле нет?
– Не видно, – отозвался Тилль. – Проверить?
– Какой смысл? Если ранен был шныр, почему упал пег? Жеребца осмотрели? Крылья целы? Следы топора? Шнеппера?
Тучный берсерк распрямился, вытирая пот с окровавленного лица.
– Так при падении ж все переломалось. Разве теперь разберешь? – пробормотал он, выгораживая себя.
Гай бросил косой взгляд на разделанную тушу.
– Так я и думал! Искать раны сейчас самое время! – пробормотал он и, решительно поднявшись, отряхнул колени от бетонной крошки.
Оглянувшись на Гая, Тилль сдернул с плеча у шныра сумку и вывалил ее содержимое прямо на грудь юноши. Вещей оказалось немного. Шнеппер с расслоившейся от влажности тетивой, метательный нож, раскисшая записная книжка и, наконец, завязанный с четырех концов платок.
Им-то и заинтересовались в первую очередь. Гай толкнул его длинным ногтем. Платок вспыхнул изнутри, точно загорелся. Сияние было ослепительным, не синим, а голубовато-белым, каким оно бывает только у самых сильных закладок. С коротким стоном Гай отдернул палец, тревожно разглядывая свой пылающий ноготь. Голубоватое сияние доползло до сустава пальца и погасло – контакт с закладкой был слишком кратковременным.
– Диосиний! Давайте вы! – хрипло приказал Гай.
– Я вы?
– Я не могу… Мне больно… Мой опекун… Скорее посмотрите, что там?
Жестом фокусника Белдо извлек из воздуха ножнички и разрезал платок. Внутри обнаружился светлый и ломкий камень-песчаник с синей стрекозой внутри. Стрекоза была очень велика – не меньше двух ладоней от головы до кончика хвоста. Она была совсем целая, лишь с одной стороны крылья были отколоты, что предавало закладке какую-то дразнящую неполноту.
Гай смотрел на стрекозу взглядом голодного волка, который не может схватить кусок мяса, потому что ему мешают прутья. Руку, пытавшуюся прикоснуться к закладке, он прижимал к груди. Нянчил ее, точно обожженную.
Белдо махнул разом двумя ручками, но в воздух не поднялся.
– Контрзакладка! Живая закладка! И какая огромная! Никогда не встречал на двушке стрекоз!
– До первой гряды их нет, – сипло сказал Гай.
– Значит, из Межгрядья?
– Не меньше, чем от второй гряды! Хотя, может, и ближе. Стрекозы, да будет вам известно, летают! – Гай, не отрываясь, смотрел на закладку. То же делали и Тилль с Белдо. Три голодных алчных взгляда скрещивались на закладке.
Этот отчаянный мертвый шныр пронес в их мир то, что было едва не ценнее самого мира – контрзакладку! Для владельца контрзакладки исчезает пространство. Он может переместиться в любое место, даже в Зеленый Лабиринт, если контрзакладке достанет стремительности. Правда, есть одно «но». Все это возможно только в том случае, если живая закладка ЖИВА. Ведь существуют же на двушке и мертвые стрекозы, как есть упавшие деревья или высохшая трава. Если же стрекоза мертва, то она становится из контрзакладки