компании и не собирался делить ее с кем-то еще. Он ожидал Полину Матуа, тщательно обдумывая, как вести разговор с этой «уникальной» дамочкой. Они были знакомы вскользь, но ему много рассказывали о ней, и, признаться, Воскресов нетерпеливо подгонял время, мечтая, чтобы она скорее появилась. Аристократичная, умная, с острым языком, при этом женственная и красивая – такие женщины нравились ему. Он был бы не прочь поместить подобный экземпляр в свою коллекцию, но предполагал, что мадам Матуа окажется «сильной штучкой» и не станет вступать в интимные отношения с клиентом. Впрочем, по опыту Воскресов знал, что деньги многое решают, в том числе понижают порог нравственности. Главное – знать, сколько и когда предложить. И все же сначала он хотел, чтобы Полина выполнила заказ, а потом, если представится случай, можно будет узнать ее с другой стороны.
– Господин Воскресов, – услышал он за спиной тихий голос администратора, – приехала госпожа Матуа. Ее провести на террасу или вы желаете принять…
– Сюда, – не дал окончить фразу Юлиан.
Он даже не обернулся к администратору, что было крайне невежливо. В лице молодого человека ничего не изменилось в ответ на подобную бесцеремонность, он вежливо склонил голову и удалился. Спустя несколько минут снова появился на террасе, сопровождая мадам Матуа.
– Благодарю, – Полина кивнула молодому человеку и одарила его улыбкой.
– Что желаете?
– Чай, пожалуйста, с лимоном. Очень жарко.
– Да, – кивнул администратор, привлеченный теплотой голоса женщины, – температура в сентябре оказалась выше, чем все предполагали. Но здесь, у самой воды, свежо. Скоро придете в себя.
Он снова удалился, бросив через плечо короткий взгляд на колоритную парочку, и был удивлен, когда самый высокомерный член этого модного яхт-клуба поднялся и поцеловал протянутую руку.
– Добрый вечер, Юлиан Дмитриевич.
Голос Полины был ровным, спокойным и отстраненным, словно она говорила со слугой, который не вызывает у нее никаких эмоций, кроме равнодушия. «Мне бы так! – восхитился администратор. – Но где уж! Они – одного поля ягоды, а я? Всего лишь обслуга, которая должна лизать пятки, чтобы не вылететь с работы». Он ускорил шаг, чувствуя, как внутри закипает злоба, стараясь, чтобы внутреннее раздражение никто не увидел.
Тем временем Юлиан Воскресов, нисколько не смущаясь, пристально разглядывал Полину.
– Сколько лет мы не виделись? – спросил он, задержав взгляд на шее, оголенных плечах и темно-каштановых волосах, в которых ярко играло солнце.
– Два месяца назад встречались на одном светском рауте, – ответила Полина.
Юлиан сделал вид, будто вспоминает, когда и что за мероприятие это было, но Полина сразу поняла – ему прекрасно известно, где именно они виделись в последний раз. Видимо, «мальчик» набивал себе цену, прикидываясь слабо помнящим или недоступным, только для чего он это делал, было не ясно.
Воскресов вообще был крайне непонятным типом. Вернее,