все, у кого был хотя бы миллион. Но самым главным было то, что в Америке остались современные производства, научные центры и лаборатории, самая совершенная в мире исследовательская инфраструктура, на которую в год тратилось не многим меньше, чем на армию. Да, все это добро значительно потеряло в цене, но не в привлекательности.
Еще во время вулканической зимы, когда тепло и еда были основной заботой американцев, стало ясно, что крупные китайские и российские корпорации были готовы делить развалившийся американский пирог. Некогда процветавшие высокотехнологичные компании с радостью подписывали договоры о сотрудничестве с фирмами из Китая и России, создавали сотни совместных предприятий, с готовностью шли на крупные слияния и поглощения. Основательно потрепанному американскому бизнесу, как воздух, нужен был доступ к новой системе финансирования, основанной на внутренних валютах стран БРИКС, и он, забыв про патриотизм, с готовностью предложил себя тому, кто готов был больше заплатить. Это было понятно и с экономической точки зрения оправдано. Теперь после краха мировой финансовой пирамиды, основанной на долларе, появились три новые глобальные резервные валюты – юань, рубль и рупия, которые принадлежали новым мировым экономическим лидерам – Китаю, России и Индии.
Но не все американские компании пошли с молотка. Те немногие избранные, от которых напрямую зависела национальная безопасность, были в директивном порядке национализированы. Несколько десятков крупных холдингов в оборонной промышленности, электронике, фармацевтике, атомной энергетике, авиастроении, химической промышленности, нано- и биотехнологиях, несмотря на протесты акционеров, перешли под контроль государства вместе с персоналом и исследовательскими центрами.
Приоритетной задачей в области электроники стала замена элементной базы микропроцессоров, основанной на китайских полупроводниках, с тем, чтобы оградить вооруженные силы и ключевую инфраструктуру Америки от применения «эффекта». За время трех долгих лет зимы огромные ресурсы были потрачены на то, чтобы обеспечить бесперебойную работу нескольких предприятий, производящих микропроцессоры и состоящие из них компоненты электроники. В результате через три года после применения китайцами «эффекта» в Санта Фе все основные элементы вооруженных сил США и все критические элементы инфраструктуры и управления государством работали на американских полупроводниках. Несмотря на то что китайские полупроводники, подверженные действию «эффекта», все еще использовались в подавляющем большинстве приборов и технике гражданского назначения от кофеварок до самолетов, можно было уверенно сказать, что с военной точки зрения страна себя почти полностью обезопасила от его применения. Немного раздражало и даже злило то, что, несмотря на колоссальные усилия лучших мозгов Америки, ученым так и не удалось разобраться в механизме запуска «эффекта», но и этот малоприятный факт с каждым годом все больше и больше