не вернусь – привезешь народ на поиски.
Через час вернулся – без успеха, злой, – и закручинился…
Самый-то кошмар начался назавтра. Ударная бригада объекта особого назначения в полном составе сидела на бревнах под окнами кабинета, деликатно куря.
– Ну, значит, это… – встал Прокопенюк.
– Почему не на работе?!
– На какой такой работе? У нас аккордный наряд на восемь километров. Сделали. За четыре дня до срока.
Литвиненко сдержал гнев:
– Ты мне дурака не валяй. В лес сейчас же все.
– В лес – это можно, – согласился Прокопенюк. – Всю жизнь в лесу. За этим дело не станет. Но сначала это… объект официально принять надо.
– Да что ж у тебя принимать?!
– Дорога железная узкоколейная восемь километров рельсы ТИП-22 на круглых шпалах без подъемных работ по просеке, – наукообразно вывалил Прокопенюк.
– Приму, когда дойдете до Белоборска.
– Этого в наряде нет, – возразил Прокопенюк. – В наряде указано – восемь километров. Так что – надо принять.
Литвиненко задумался тяжко. Положение нарисовалось безвыходное.
– Вот что, – пообещал он. – За работу получите сполна. Но сначала надо дойти до Белоборска.
– Так хлопцы работать не будут, – возразил Прокопенюк.
– Отчего же не будут? Им что, не все равно?
– Я в суд подам, – сказал Прокопенюк в ответ.
– Подавай, – усмехнулся Литвиненко. Закон – тайга: кое-какие связи у него еще оставались.
Прокопенюк оценил ухмылку правильно – сманеврировал:
– Тогда я катаю жалобы в райком, министерство и все газеты, – пригрозил бестрепетно. – Комиссии наедут. Слушайте, оно вам надо?
Литвиненко начал, наконец, осознавать, что из хозяина положения превратился в его раба. Комиссия из райкома будет крахом его планов, его карьеры… всего.
И тут, разумеется, по закону подлости – или закону нагнетания драматических эффектов, если угодно, – зазуммерил радиотелефон – вертушка. Литвиненко махнул Про-копенюку – мол, выйди, но тот уставился в окно, как бы не замечая желания выпроводить его.
– Да! – вытянувшись, кричал Литвиненко. – Да, подходим! Да, обязательно! Конечно!
– Ты смотри, – пищала трубка, – мы тебя в маяки выдвинули. Ты у нас теперь основатель почина, держись на высоте. Поддержим.
Долго горбился над телефоном, сжав виски кулаками.
– Что мне сказать ребятам? – разбил тишину Прокопенюк. – Ребята летом в отпуск не ходили, товарищ директор. А?
– Заплачу, – решился и рубанул Литвиненко. – Обещаю.
– Так – когда?..
– Сейчас!
– И аккорд?
– И аккорд.
– И пусковые?
– И пусковые.
– Тогда позвоните в бухгалтерию, пусть подпишут наряды-то.
Приемная комиссия в составе самого Литвиненко, главного инженера и старшего экономиста проехала по восьми километрам безукоризненной дороги и уперлась в тупик.
– Дорога в порядке, – твердо приговорил Литвиненко и скрепил бумаги своей подписью. Зыркнул приказующе, опасно.
В