своих отстал.
– Так куда бежишь-то?
– Я за тренером бегу.
– Хорошо, – Коля начал раздражаться, – а тренер-то, тренер куда направляется?
– Не знаю, дяденька. Пустите! – Пропищал пацанёнок.
– Тьфу, ты, балбес!
Коля, отчаявшись получить вразумительный ответ, куда все спешат, развернулся и попытался идти навстречу людскому потоку, однако не тут-то было. Поток был чрезвычайно плотным и его просто затолкали плечами. Он упал и покатился вместе со всеми, но уже на спине.
Попытки выбраться с дорожки неизменно заканчивалась, к вящему удовольствию публики, падением и проездом на спине не одного десятка метров.
– Надо же было так напиться! – В сердцах подумал Николай. – И что за спотыкач привёз этот дядя Лёша?
Утомившись, в конце концов, бороться с натиском толпы, он стал продвигаться в направлении, куда направлялась толпа.
Грохот стройплощадки всё нарастал, становясь временами невыносимым. Неумолимо приближаясь, неразличимый поначалу, замаячил зев тоннеля. Вид его окончательно сбил Колю с толку.
– Вот ей же богу ни разу здесь не был! Что за район? Может, я до пригорода какого-то добрался?
Стали различимы какие-то звуки, от которых у него вздыбились волоски на затылке, а лоб покрылся холодным потом. Поначалу Николай счёл, что он случайно услышал звуки из окон роддома – ему слышались крики, душераздирающие вопли, которые издавали невидимые роженицы, взывая к своим матерям и богам, моля о помощи.
Не различив признаков роддома, он, насколько позволяли ему его опьянённые органы чувств, стал пытаться определить, откуда исходили эти пугающие инфернальные звуки.
Асфальтовый траволатор, меж тем, спешил, всё ускоряясь, навстречу тёмному, озаряемому рыжими всполохами, тоннелю.
Судя по скорости приближения, углубиться в жерло тоннеля Николай и его спутники должны были в течение ближайшей минуты.
Стала различима мечущаяся толпа – именно со стороны людского скопища, теснившегося возле входа в бетонную трубу, раздавались ужасающие вопли о помощи.
Прошло секунд тридцать и Коле стала ясна суть происходящего: всполохи огня видны были, когда от земли поднималась стена гигантского кубического поршня. Падение его сопровождалось тысячекратным воплем ужаса и непереносимым человеческому уху хрустом.
Упав на двигающуюся рывками стальную ленту конвейера, к которой подводила асфальтовая дорожка, гигантский молот задерживал скопившуюся пред ним толпу.
Затем, поднимаясь неспешно, он запускал под свою сень очередную партию несчастных, обречённых на неминуемую и жуткую гибель.
Приближаясь к адскому прессу, наш герой уже мог различить, как задние ряды очередной партии, подлежащей превращению в сочащееся кровью месиво, лихорадочно пытаются избежать то, чего избежать невозможно. Как разворачиваются они с искажёнными от ужаса лицами и пытаются бежать против движения несущейся с бешеной скоростью асфальтовой ленты, и падают, головами ударяясь о тяжёлый асфальт и теряя сознание.
– Это