что ты мне сделаешь? – сказал он, смерив Фрезера презрительным взглядом. – Отправишь в наряд? Ха-ха! Да я буду только рад, поскольку в этом случае точно останусь в живых!
– Срань Господня! Молчать! – лицо Фрезера перекосилось. – Я…
– Тише, сержант, – властно сказал пожилой гражданский, судя по всему – сам доктор Штиль. – Они имеют право знать…
– Эти засранцы? – вскинулся Фрезер. – Да я…
– Тише, сержант, – повторил Штиль. – Или вы забыли, что мое звание соответствует майору?
– Да, сэр, – Фрезер с шумом выпустил воздух. – Прошу прощения, сэр.
– Очень хорошо, – доктор оглядел лица солдат, – я вижу, что вы исполнены гнева и подозрительности. И я могу вас понять. Да, мы не знаем ничего об оружии противника. Только с помощью боевого столкновения мы сможем выяснить его возможности, а вам выпало идти в сражение первыми, идти в неизвестность. Но поймите, что без этих датчиков вы точно так же будете смертны, как и с ними. Но во втором случае мы хотя бы получим информацию, которая поможет спасти жизни тысячам тех, кто пойдет за вами…
– Вот обвешивались бы ими сами и шли в бой, – пробормотал кто-то.
– А кто будет интерпретировать данные? – отпарировал Штиль. – Вы, мой юный друг? Нет, у каждого своя задача! И ваша состоит в том, чтобы выполнять приказы.
– Я готов, – Ли сделал шаг вперед. – Видят духи, мне это не нравится, но я понимаю, что таков мой долг.
Вильям вздохнул и шагнул вслед за приятелем.
– Вешайте, – сказал он, – хотя клянусь четверкой, можно было обойтись и дистанционными исследованиями…
– Нельзя, – Штиль грустно улыбнулся. – И роботами-разведчиками тоже. Давайте вашу руку…
Обвившийся вокруг левого запястья «браслет» состоял из отдельных капсул, похожих на черные орехи. Вильям мрачно смотрел, как на грудь, поверх бронежилета, ему привешивают еще какую-то штуковину. Последний датчик – крохотный металлический грибок – устроился на шлеме.
– Вот так, – проговорил доктор Штиль, любуясь делом своих рук. – Искренне надеюсь, что наши приборы не помешают вам хорошо сражаться…
Вильям угрюмо посмотрел на него и промолчал.
В десантном флайере оказалось тесно, как на популярной дискотеке в субботнюю ночь. Продев руки в ремни комплекса персонального приземления, Вильям обнаружил, что ноги придется держать согнутыми, левое плечо упирается в Арагонеса, а справа потревоженным носорогом сопит Гаррисон.
– Помните, засранцы, – сержант расположился у торцевой стены, щиток его шлема блестел, как облитый маслом, – кто наблюет, сам будет блевотину собирать! Ясно?
Прозвучала сирена, флайер дернулся, точно его пнули в корму, затем еще раз. Надсадно заскрипели ремни. Если бы не закрепленные КПП, легионеров пошвыряло бы друг на друга.
Наушники наполнились сдавленными восклицаниями.
– Тихо, срань Господня! – злобно гаркнул Фрезер. – Тошно слушать ваши стоны!
– Так и отключился бы, – пробурчал кто-то.
Сержант