с одного края площади стояла специально построенная часть традиционного шабоно, в тени которого осуществлялись сакральные церемонии. На окраине поселка располагалась новая школа, построенная, как пояснили местные аборигены, всего пять месяцев назад. Учителем в ней работал местный мужчина яномамо, совсем не говоривший по-испански.
Сразу после нашего прибытия несколько мужчин повели нас к капитано. Как все капитано, лидер Сехаля контролировал прибытие чужаков и их деятельность во время пребывания в деревне.
Наряду с капитано в Сехале также были вождь, следивший за соблюдением правил коммунального проживания в деревне, и несколько шаманов, осуществлявших традиционные духовные практики.
Интересно, что капитано не считал нужным присутствовать на состоявшемся немного позже ритуале принятия галлюциногенного порошка эпены, столь характерного для яномамо, хотя оказал нам содействие, договориваясь с другими мужчинами о нашем нахождении на церемонии и возможности фотографировать. В свою очередь вождь внимательно наблюдал за ходом происходившего действа.
Капитано Сехаля оказался неприметным щуплым мужчиной низкого роста лет тридцати шести-сорока. Единственным оправданием его власти, казалось, служило лишь то обстоятельство, что он был энергичным жизнелюбивым человеком. Он оживленно беседовал с нами на хорошем испанском, активно интересуясь всеми последними новостями.
Вероятно, он учился в близлежащей американской миссионерской протестантской школе «Миссия новые племена», расположенной в поселке Тама-Тама на Ориноко, ничем другим я не мог объяснить его эрудированность. Некоторое представление он имел даже о России, знал, что венесуэльский президент Уго Чавес недавно был с визитом в Москве.
Похоже, пламенные революционные речи Уго Чавеса, которые капитано слышал где-то, вероятно, по радио или по телевизору, оказали на него сильное влияние. Он спрашивает меня, правда ли, что в России нет больше диктатуры, и коммунисты теперь не правят страной, и да, почему мы перестали помогать Кубе, ведь на Кубе, хотя и коммунисты находятся у власти, нет никакой диктатуры. Тут ему начал объяснять еще что-то про коммунистическую диктатуру в России Аксель, и я совсем потерял интерес отвечать на их глупые вопросы.
Шаманский жезл токки
Верхушка токки
Листья Anadenanthera peregrine, из семян которой делают эпену
Капитано интересуется, сколько мне лет. Говорю, что тридцать пять. Он не верит моим словам, смотрит по сторонам и показывает на стоящего рядом мужчину-яномамо, на чьем брутальном лице заметен не то чтобы отпечаток старости, но некой усталости от жизни.
– Вот – ему тридцать пять лет. Смотри, как он выглядит. А у тебя морщин даже нет, лицо как у ребенка, – восклицает он.
Здесь для меня это обстоятельство –