попасть туда, помочь людишкам, даже просто побыть среди них…»
Буля даже не заметил, как попал в зону трансформации, задумавшись о странностях последних событий, чувств и нынешнего времени.
Рыжий «ёжик» на голове трансформировавшегося светился позолотой. Мускулистые руки и ноги почувствовали прохладу, лишившись шерстяного покрова. Но лишь вплотную приблизившись к камере хранения, Буля, который на самом деле был Бориславом, вздрогнул, открыв свой именной ящик. В ящике ровным счётом ничего не было, если не считать старого окурка.
Борислав оглянулся, точно ища помощи. Не мог же он выйти отсюда в чём мать родила.
В другом конце коридора послышался знакомый смех.
– Кирилл! Ты обалдел? Надеюсь, ты без Любаши?
– Без, – послышалось в ответ. – А, что? Слабо нудистом пройтись?
– Слабо, слабо, – соглашаясь, ответил Борик, – давай сюда вещи, юморист!
– Не понимаю, Борик, зачем ты всё так усложняешь? У тебя же никаких шансов со Светкой в собачьем обличии.
– Ну… Я её боюсь, – ответил молодой человек, одеваясь.
– Что?
– Боюсь, боюсь, боюсь. Твоя Люба вон – тихая, мирная. А Светлану ты слышал?
– Так на фиг тебе такая?
– Не скажу, – ухмыльнулся Борислав.
– Ну, ну… Тебя что ли тоже женить хотят?
– Да. Родители Магду сватают.
– А за меня – Рогнеду. А ты её видел? Они же, вся их семья, «чистородные» в пятом поколении. У неё третий глаз на лбу и руки волосатые, и ещё столько всяких «прелестей», что дурно становится от одной мысли об этом… Фу!
– Да. Женщины в семьях джинов давно красотой не блещут…
– Так что нужно всё менять. «Новая кровь» требуется.
– Да разве нашим Староджинам объяснишь?!
– Не поймут, значит совсем в Акрест останусь. – Пробурчал Борик.
– И ты готов через какие-то там пятьдесят лет умереть?
– Вообще, я думаю, что до этого дело не дойдёт… А вот согласится ли Люба прожить с тобой такую длинную по человеческим параметрам жизнь – три, четыре, а то и на много больше, тысяч лет? А если ты ей надоешь и она уйдёт к другому, как у людей случается. У нас, если, конечно, её примут, мужики на руках такую красавицу носить будут. Рожи-то вокруг них какие! Как тебе такой поворот?
– Это уж точно! Правда… Она всего лишь человек и никогда не станет сильной джинной, такой, как, если бы она ею родилась.
– С этим можно, конечно, и поспорить. Но при чём тут это?
– А при том, что не каждый захочет связываться с полуджинной… И вообще, не пугай меня. Не уйдёт она. Как раз люди очень даже способны на сильные чувства. Если любят, то любят, ненавидят, так смертельно. У них женщины могут оплакивать мужчин всю жизнь!
– А мужчины?
– Кто их знает. Мне на них не жениться… Встречал несколько. Пьющие, гады.