с Карлы.
– Я знаю тебя, Карлетта. Этот твой смех. Меня не обманешь. Ну да ладно, не хочешь – не рассказывай. Я уверен, что скоро сам увижу его. Главное, чтобы он тебя не обидел, – сказал Бруно тоном старшего брата.
– Ты слишком добр, – ответила Карла. И подумала про себя: «Смогла бы я влюбиться в Бруно? Наверное, нет. Ведь я уже люблю его как своего брата».
Она допила свой кофе, чмокнула Бруно два раза и убежала к себе наверх. Хотелось как можно скорее начать и закончить рабочий день, очутиться дома и открыть почтовый ящик. Она мысленно сотни раз доставала из ящика листок бумаги, на котором было написано: «Заберите ваш пакет…» или «… вашу посылку…».
На этот раз вечером она села в метро. И запах метрополитена показался таким родным и приятным. Странно…
Обычно он ей казался спёртым.
Выскочив из метро на станции «Монсо», Карла бросилась к своему дому, вбежала вверх по каменным ступенькам, открыла и распахнула её нетерпеливыми руками, едва не сбив какого-то незнакомца, сидящего на ступеньках.
Буркнув в его сторону короткое «мне жаль», она прикрыла за собой стеклянную дверь и, подлетев к почтовым ящикам, буквально вытряхнула весь ворох писем и газет. Перетрясла и пересмотрела два раза, сначала быстро, потом более внимательно. Оповещения не было.
Чёрт… Погрустневшим взглядом она посмотрела через дверь на улицу. Нужно хотя бы извиниться перед парнем, читавшим газету на лестнице. И что он там расселся? Она никогда раньше его не видела.
Девушка распахнула дверь и выглянула на лестницу. «Извините, месье, мне кажется, я толкнула вас…» Незнакомец оторвался от газеты и поднял глаза на Карлу. Зелёные глаза, томный, нежный взгляд. Волнистые каштановые волосы аккуратно подстрижены и уложены. Как будто он только что вышел из парикмахерской. «Ничего страшного, мадемуазель Карла», – произнёс он с нежной улыбкой.
Эти глаза. Этот голос.
Карла застыла от неожиданности. Её бросило в жар, потом она почувствовала, как выступил холодный пот и медленно потёк по спине. В голове догадкой пульсировали какие-то мысли. Но она не могла выдавить из себя ни одного слова. Не может этого быть! Это Робер… Боже, как он хорош! Как прекрасен его голос. А этот тёплый взгляд зелёных глаз… Глаза, которые она описала в анкете. И даже запах. Запах сандалового дерева с бергамотом. Невероятно… Но самым невероятным был тот факт, что он живой. Его не нужно собирать, как конструктор, и включать в розетку.
Наконец она пришла в себя и протянула руку: «Робер?..»
– Да, это я. И я весь к вашим услугам, мадемуазель Карла.
Глава седьмая
Карла так растерялась, что не могла какое-то время буквально шевельнуться. Она абсолютно не знала, как вести себя дальше. Робер так и держал её руку, не отпуская. Он говорил о том, что прибыл сегодня утром в Париж и даже немного прогулялся. Прогулялся. Это прозвучало так естественно, что Карла, наконец, медленно приходя в себя, предложила Роберу