под определенных клиентов. И меня разбирали сомнения: правильно ли я поступил, изъяв из оборота Совинкома крупные средства под сомнительный проект, поставив этим под угрозу мой родной бизнес.
Глава 9,
Повествующая о том, как начинался наш аккумуляторный бизнес
В начале августа 2001 года Владимир Быстров и Артур Ансимов вызвали меня в Петербург, где я провёл неделю. Артур должен был ввести меня в курс дела, но за всё время пребывания мы всего дважды встретились, причем мне приходилось дожидаться больше часа против назначенного времени на Адмиралтейских верфях (завод находится недалеко от этого места, на углу улиц Калинина и Трефолева). Но на предприятие мы так и не попали – у Артура возникали срочные дела, нужно было ехать в другую сторону, и он по дороге рассказывал новому компаньону (т. е. мне) в общих чертах, чем предстоит заниматься. Описание деятельности было проведено так суммарно, что создавалось впечатление, будто аккумуляторный проект существует в далекой перспективе, и уставные деньги ни разу не внесены. С Владимиром Быстровым в этот приезд я так и не увиделся.
В следующий раз я приехал в Петербург в конце августа – позвонил Игорь и удивленно поинтересовался, чем это я занимаюсь в Волгограде, почему не свернул все дела и не переехал в Питер. Пришлось срочно выезжать на машине – колёса были необходимы для разъездов.
Перед отъездом состоялся крупный разговор с родственниками. До самого последнего момента я не представлял, как буду жить на два города и управляться с делами и там и тут. Мариам вообще не брала в голову проблему переезда, ее поглотили текущие заботы – еще бы, полуторагодовалый ребенок на руках. Да, она поддерживала разговоры о Петербурге, но всё это представлялось в туманном далеке, поэтому конкретное известие об отъезде мужа повергло ее в панику. Мои родители не обозначили четко свою позицию, предложили лишь взвесить на весах разума все обстоятельства и по возможности закрыть все дела здесь, раз речь зашла о переезде, чтобы не ездить туда-сюда и не похоронить в итоге оба бизнеса. Реваз Авазашвили (тесть) однозначно воспротивился, заявив, что меня хотят подставить. И его доводы не были лишены разумных оснований. Совсем наоборот.
– Фирма твоя, – убеждал он, – твоя, ты светишься на заводе. Твои компаньоны остаются с Фаридом и пускают тебя как пробный шар. Если тебя не грохнут и дело выгорит, они уйдут от своего хозяина. А если грохнут…
– В том-то и дело, что фирма моя, – оправдывался я, – я распоряжаюсь счетом, то есть всеми общественными деньгами. Они же не могут так рисковать своими средствами. Все договора, все бумаги будут за моей подписью. То есть не предполагается смертельный риск. Ладно я, чужой человек, но в компании со мной их родные братья – Алексей и Игорь – их же не могут подставить.
Реваз не сдавался:
– Думай о самом худшем. Братья выкрутятся, а тебя подставят – скажут, что ты их вынудил, тем более что подписи везде твои стоят.
– А