флагом фаты, под венец,
Отклони под салют ассигнаций —
Брак законный ещё не конец!
Бой без правил, кутюр и валюты,
Чей закон, как кипящий казан,
Вечной смутой сомнений окутан.
Побеждает в любви партизан.
Небывало, запоздалое
***
Небывало, запоздалое
Подкатилось, как к лесу, гром,
Не ко времени, и устала я
Разбирать планид бурелом.
Пустозвоном в душе, безделица,
По макушкам забытых нег,
Куражом: никуда не денется
Твой июльский, нежданный снег.
Растопила, как лёд, лобзания
Под истерику слёз, каприз:
Вместо радуги – наказание;
Сердце лаской прожгла на бис.
Шаль забвенья на хрупкие плечи
***
a жид крещёный что вор прощёный (погов.)
Шаль забвенья на хрупкие плечи
Давит болью прощённой беседы.
Заблажившая вера не лечит
В душу влив яд причастий последа.
На обрывках мечтаний коряво
Запятые надежды-путаны
Бальзамируют правду отравой,
К саркофагу пригладив нирвану.
Причитает любовь до надрыва
Над утраченным чувством и долей,
И погибель сыграв над обрывом,
Возрождает из пепла неволю.
Захмелев от вина перемены,
В жизнь бросается коркой арбуза
Отреченье аншлага от сцены:
В грязь и помыслы – девственность музы.
Чуть-чуть сфальшивил родилась поэма
***
между речью и лестью
Чуть-чуть сфальшивил – родилась поэма,
Сказителя обдав волной фантазий,
На бреге лести кочкою богемы
Питаемого новизной межфразий.
Чуть-чуть добавил – вырос до романа,
Ультимативное приняв условье,
Болтаемый толпою беспрестанно,
Маяк мирян на островке межсловья.
Чуть-чуть подправил – вышла эпопея:
Эпоху популярно в лоно сучье
Имея: то потея, то тупея,
Став голышом в промоине межзвучья.
Но всё, что сотворишь пером отныне,
Бездушно отослав в удел затишья,
Бесследно, безразмерно слог заклинит,
Атоллом рифм окольцевав межстишье.
Разнимутся чуть близкие понятья:
Суть истина и мудрость человечья;
Оплатит дар иронией проклятья
Путь слова тонким шёлком междуречья.
Вечера, как кисель смородинный
***
Вечера, как кисель смородинный,
И закатов густые пенки
На асфальтовой сковородине;
Фонарей пропекают гренки.
Магарыч за труды