ответ был один: у тебя есть только мать. По словам матери, у Клима от отца – только отчество. Мать записала Клима на свою фамилию. Двадцать три года, до 2016 года, фамилия Клима была Бéлов. С ударением на первый слог. Клим не уставал поправлять всех, кто неправильно произносил его фамилию и в итоге добился: и в школе, и в институте он был Бéлов. После встречи с отцом, после долгих разговоров, Клим накануне своего 24-летия изменил фамилию и стал, как и отец, Гамаза. А Стас так и остался Бéлов.
Клим вспомнил, как однажды в квартире, где он жил один после смерти матери, позвонили в дверь. Клим открыл, как всегда, не поинтересовавшись «Кто там?». На пороге стоял старик. Несколько секунд Клим и старик смотрели друг на друга молча. Старик догадывался, что перед ним сын. А Клим? Клим почувствовал, что в старике есть что-то родное, знакомое. У Клима не было догадки, что это отец. У него было ощущение, что этого старика он знает и должен вспомнить.
– Вы к маме? – спросил Клим. Мать умерла несколько месяцев назад, и иногда звонили по телефону или приходили люди, которые знали её, но не знали, что её больше нет.
– К вам обоим, сынок, – сказал старик.
Клима не насторожило это «сынок»: старики часто обращаются так к людям моложе них.
– Мама умерла.
– Разрешишь зайти?
– Конечно, проходите. Как вас зовут? Мы знакомы? Я не могу вспомнить ваше имя, хотя впечатление, что мы встречались раньше.
Старик внимательно посмотрел в глаза Клима.
– Мы встречались, но не так, как ты думаешь. Нам предстоит долгий разговор, если только ты не прогонишь меня после первой фразы. Но сначала я хотел бы присесть и выпить стакан воды.
– Проходите на кухню.
Клим насторожился после слов старика, но не видел в нём физической угрозы.
Они прошли на кухню. Старик остановился в центре небольшой кухни, внимательно осмотрел мебель, посуду, прихватки, репродукцию картины на стене, календарь.
– Сяду здесь? – спросил старик, показывая на стул, на котором любила сидеть мать.
– Да, конечно. Чай?
– Да, чёрный. Можно покрепче.
– Положить два пакетика?
– Положи, пожалуйста, два.
Старик уселся на стул матери и достал из внутреннего кармана пиджака портмоне.
– Посмотри на эту фотографию.
Он протянул старую, сложенную пополам фотографию Климу.
– Не переворачивай пока, – попросил старик.
Клим сразу узнал эту фотографию. Её правая половина бережно хранилась у матери в альбоме. Теперь Клим впервые в жизни видел левую половину фотографии. На левой половине стоял мужчина. Высокий, красивый, темноволосый, с роскошной волнистой шевелюрой.
– Узнаёшь?
– Да, это – мама. Эта половина фотографии хранится у неё.
– А мужчину?
– Нет, его я не зна… Это вы?
– Да. Переверни фото, прочитай. Руку матери помнишь?
Да,