Л. В. Выскочков

Будни и праздники императорского двора


Скачать книгу

позволявшие им достойно встретить старость. В 1826 г. указом императора Николая I был назначен штат служителей Екатерингофского дворца Петра I, ставшего в том году музеем: один гоф-фурьер, наблюдавший за его содержанием и сохранностью экспонатов; два истопника и три сторожа-инвалида. В тот же год в помощь гоф-фурьеру от Большого двора был откомандирован лакей, исполнявший роль музейного гида. Первым смотрителем музея стал Михайло Пахомов 90 лет от роду, служивший прежде придворным камер-лакеем и помнивший еще императрицу Елизавету Петровну[375]. Многие унтер-офицеры отвечали за сохранность различных строений Придворного ведомства.

      Поскольку оклады большей части дворцовой прислуги были очень малы, они дополнялись продовольственными пайками. По штату 1801 г. камер-лакеям, скороходам, лакеям, истопникам, другим служителям и работникам (всего 377 человек) выделялось хлебное жалованье: каждому в год по 10 четвертей ржи и по 1 четверти круп, полагая рожь по 7 руб., а крупу – по 10 руб. за четверть. Выдавались деньги и «на построение кафтанов». Еще при Елизавете Петровне за основу придворного платья придворнослужителей взяли российский военный мундир – кафтан и штаны зеленого, камзол – алого сукна. Знаком отличия стал цвет обшлага, которые у кофешенков, мундшенков, тафельдекарей были зелеными, у лакеев и скороходов – красными[376]. В особой гардеробной хранились для праздничных случаев так называемые статс-ливреи, богато расшитые золотом[377]. В камер-фурьерском журнале за 1826 г. отмечалось, что 1 января, в день Нового года, «ливрейные служители носили во весь день статс-ливрею»[378]. Тогда за выдачу мундиров, судя по всему, отвечал камер-фурьер Бабкин[379]. Фрейлина А. С. Шереметева, рассказывая о блестящей свадьбе Анны Щербаковой, заметила в письме матери от 30 октября 1833 г.: «Лакеи в красных ливреях и башмаках…»[380]

      Существенным подспорьем для дворцовой прислуги была порой возможность прибрать к рукам неиспользованные продукты и напитки (когда они выписывались расточительно) или положить в карман деньги, сэкономленные во время покупок.

      Несъеденные деликатесы с императорского стола также доставались прислуге. Самый невинный эпизод, связанный с пажами и относящийся к концу царствования Павла I, рассказал Евгений Вюртембергский: «За каждым стулом стоял паж, за стулом императора два камер-пажа в малиновых кафтанах (украшенных малым крестом Мальтийского ордена; они ожидали выпуска в армию капитанскими чинами)… Легкое прикосновение императора к стоявшему против него блюду с разным мороженым служило обыкновенным предварением близкого вставания из-за стола, что и происходило неизбежно по первому удару заповедных девяти часов… Я остался, наконец, с одними пажами, которые, не обращая никакого внимания на маленького… толпою кинулись на конфеты, оставленные по заведенному обычаю в жертву их хищничеству»[381].

      Но это были невинные шалости временно исполнявших