глаз от бросающейся под ноги дороги.
Университетская улица. Вход в запутанные лабиринты университетских дворов. Двор Аркад. Двор Даукантаса. Двор Мицкевича. А вот и их двор Даукши.
– Не торопись! – попытался кто-то перехватить ее за руку. – Занятий не будет!
По инерции она еще сделала вперед несколько шагов, оглянулась.
– Профессор заболел!
Она поискала глазами того, кто это сказал. В узком прямоугольнике двора, словно издеваясь над ней, все носилось:
«Заболел!» – от окон.
«Заболел!» – от дверей.
«Заболел!» – от камня мостовой.
– Мы в парке волка видели. С утра туда отправили егерей. Парк оцепили, никого не пускают.
– Профессор все время с нами был, все про ясень толковал. Киплинга зачем-то вспоминал. А потом… помнишь, он внезапно появился? На нем еще костюм как будто помят был. Стал кричать, чтобы мы не вздумали расходиться да не выпускали из рук палки. Чтобы в случае опасности… Вот вам и мифология…
– Конечно, оборотень! Кому еще здесь быть?
Кэт прошла сквозь топчущихся на крыльце первокурсников, узкой лестницей поднялась на второй этаж.
Надо все рассказать. Узнать, что с профессором. Но если… Если она стоит здесь, значит, яд от укуса уже не действует, значит, профессор… мертв.
Дышать стало тяжело. Кэт прислонилась к перилам, ладони неприятно вспотели.
«Ты способна полюбить? Меня?» – прозвучал в ушах знакомый голос.
«Как ты считаешь, за что можно отдать свою жизнь?» – «За любовь!»
«Только почему-то этот представитель своего проклятого рода решил, что его спасет любовь, – зазвучал в ее голове другой голос. – Как в свое время Барбара отвела проклятие от мужа, так и твоя любовь, глупая девушка Катя, должна была перевести проклятие на кого-нибудь другого».
Кэт оглянулась. Почему проклятие должно на кого-то падать? Четыреста лет! Его можно просто уничтожить. А если профессора больше нет, то и помешать этому никто не сможет. Но почему именно он? Почему именно она?
– Тебе чего?
Она пришла в себя. Стоит на пороге деканата, вцепилась в ручку двери, как в спасительную соломинку. На нее смотрит секретарша, тучная женщина с вечно недовольным лицом.
– Первый курс? – утомленно заговорила секретарша. – Изменение расписания на доске.
– Где здесь можно войти в Интернет?
– В библиотеке!
Казалось, дверь сама захлопнулась перед носом Кэт.
Нет, не будет она никому ничего говорить. Николай просил у нее помощи! И она должна помочь. Вчерашние события подстроил профессор! Он заманил Николая в ловушку. Наверняка его стараниями и она оказалась студенткой университета. Как страшно это все осознавать.
Библиотека была еще пустой и гулкой. Монитор нехотя помигивал, выдавая таблицы загрузочных программ.
Все, что ей вчера рассказал Николай, подтвердилось. И про памятник, и про родовое проклятие, и про гибель Барбары, скорее всего отравленной Боной, и про смерть Софьи.
Кэт медленно