взялся за ручку двери.
– Буду благодарен, – произнес он и пропустил меня в комнату.
После слов Пожарова о том, что его маман ранее работала в партийных сферах и считала религию бесовством, так и казалось, что я увижу худую бабульку в гимнастерке и с папиросой в зубах, которая с порога потребует показать ей партийный билет. На самом же деле Алевтина Петровна напоминала скорее старого работника культуры. Пучок, очки, наброшенная на плечи пушистая шалька. Лицо с приветливой улыбкой и мягкий голос.
Я протянула руку для приветствия.
– Здравствуйте, Алевтина Петровна.
Она удивленно посмотрела на меня:
– Рукопожатие? Мы же женщины! Добрый день.
Пришлось смущенно прятать руку за спину. Пожаров подошел к приоткрытому окну, закрыл створку.
– Простудишься, – буркнул он, исподлобья взглянув на мать, – ведь не май месяц же.
– Так жарко же, сын. Я просто проветривала.
– Проветривала она…
Алевтина Петровна пригласила меня сесть за стол, на котором были разложены какие-то бумаги.
– Если мешают, то можно сдвинуть их в сторону, – сказала она. – Или я уберу. Это старые школьные сочинения. Не мои и не Степины. После смерти мужа я подрабатывала репетитором и теперь просто навожу в бумагах порядок. Никому не нужная макулатура – вот как теперь это называется. Но когда-то все эти листки имели значение и для меня, и для тех, кому я помогала.
Я взглянула на Пожарова. Репетитор? А куда же делся партийный работник?
– Мужа не стало, когда Степан пошел в третий класс, – словно угадала мои мысли Алевтина Петровна. – Воспаление легких, которое врачи не сразу распознали. Я тогда работала машинисткой в райисполкоме, и знаете, это счастье, что мне подвернулась подработка.
– А в чем же она заключалась?
– Я проверяла тексты, находила в них ошибки и исправляла, – объяснила Алевтина Петровна. – Репетитором меня называли родители тех детей, которым я помогала. Мне было приятно это слышать.
Она стала складывать бумаги в стопки. Я же решила осмотреться. Похоже, в этой комнате Алевтина Петровна так же, как и сын в своей, проводила много времени. Она могла здесь и работать, и отдыхать.
– В общем, вы тут поговорите, а я пока отойду, – сообщил Степан, все еще стоя на пороге комнаты. – Если что, то я рядом. Не забудь принять таблетки, мама.
– Не забуду… иди уже, – отмахнулась Алевтина Петровна.
Вскоре стол был расчищен. На нем осталась маленькая керамическая мисочка с печеньем. Алевтина Петровна села на стул напротив меня.
– Сын сказал, что вас зовут Татьяна, – произнесла она. – Без отчества?
– Без, – кивнула я.
– Ну а я Алевтина Петровна, – улыбнулась она. – Думаю, меня уже представили.
– Так и есть.
Женщина положила руки на стол и сцепила пальцы.
– Попробуйте печенье, – предложила она. – Оно дивное. Сахарное, тает во рту. Степана угостил коллега. Такое печенье делают у него на родине. Привез из Казахстана, кажется…