Вероятность…
– Так! – рассвирепел Андрей. – Никаких вероятностей!
– В тебе говорят эмоции, – вздохнула ординатор. – Успокойся и послушай голос разума.
– Я не пойду один!
– Пойдёшь. Вероятность моей смерти при текущих условиях – единица. Твоей – тоже единица, если мы отправимся вместе, и почти девять десятых – если пойдёшь один. Выбор очевиден.
Таким тоном она могла бы сообщать прогноз погоды на завтра. Ледяное спокойствие, то самое, что всегда раздражало Андрея при общении с этой девушкой, да и с другими подобными ей. И если во время полёта он аккуратно прятал свои эмоции подальше – в конце концов, личное отношение к ординаторам не должно влиять на работу – то теперь сдерживаться не мог и не хотел.
– Засунь свои расчёты в задницу! – рявкнул пилот, вскакивая на ноги. – И запомни раз и навсегда, черта с два я позволю тебе помереть!
– Почему? Ты ведь не любил меня, – её голос был по-прежнему бесстрастен.
– Да потому, что ты – мой экипаж! – Андрей ткнул в неё пальцем. – И человек, пусть даже тебе генетики мозги набекрень сделали! Хватит с меня и Ханны. Знаешь, там, откуда я родом, ну, ещё на Земле, древние говорили: «сам погибай, а товарища выручай». Так что хочешь или нет, а я найду из чего сделать костыли, и пойдём мы вместе. И умрём, если что, вместе. Понятно?
– Хорошо, – кротко ответила Рашель. – Пусть будет по-твоему.
Андрей облегчённо вздохнул. Ему всё же удалось переспорить холодную логику ординатора.
Он никогда не понимал Рашель. Компьютеры на ножках, счётчики, живые калькуляторы – как только он ни называл таких, как она. На земле, конечно. В космосе нет Андрея Комарова, а есть живая функция, и больше ничего. В космосе он сам становился ординатором, подавляя эмоции и руководствуясь только разумом. Там иначе никак: те, кто позволял себе срываться или нагнетать обстановку, обычно быстро заканчивали с полётами. Но это достигалось тренировками и самоконтролем, ординаторы же были такими всегда. Иногда Андрею и вовсе казалось, что мир для них – всего лишь колонка цифр, которые можно загнать в уравнения и рассчитать, получив нужный результат. Вот и сейчас Рашель говорила о своей участи, как о чём-то абстрактном, лично её никак не касавшемся. Уж на что Андрей хорошо знал характер ординаторов, а всё равно взбесился.
Дура она всё-таки, решил он. Не понимает, что нельзя так бросать человека, пусть даже шансов на спасение и нет. Не по-людски это. Да и дойдёт ли он до огонька – чёрт его знает. Может, там и нет ничего. Автоматический маяк какой-нибудь, который исследователи поставили. Это ведь только экспедиция с Фрейи тут бесследно пропала, почему к Проциону и отправили команду Андрея, а могли быть и другие. С той же Гельвеции, например. Оповещать никого они не обязаны, прилетели, сбросили на Клэр несколько маяков на будущее и всё.
А он, радостный, думает, что там спасение.
Нет, он, конечно, всё равно пойдёт. Лежать смирно и ждать, пока закончится вода, уж точно не в его правилах. Только и надежд лишних строить – тоже.
Рашель уснула, и Андрей, стараясь не шуметь, выбрался обратно в коридор. Хотелось бы перенести