все же остался при собственном мнении. Он хотел уже было возразить Лешке, как в это время один из поплавков ожил. Гусиное перышко вздрогнуло, окунулось в воду раз, затем другой, и наклонившись набок, заскользило в сторону.
– Матюша, подсекай! – проговорил взволнованно Василь. Матюша подождал очередной поклевки и натянув тетивой самодельную лесу, подсек рыбу. Красноперая сорожка[1], сопротивляясь уготованной ей участи, металась из стороны в сторону, пытаясь уйти в спасительную глубину. Но увы. Еще мгновенье, и серебристое тело рыбки забилось на прибрежных камешках. Лешка глянул с неприкрытой детской завистью на удачливого друга. Вишь, опять Матюше первому подфартило!
Матюша отцепил осторожно сорожку с крючка и подал Лешке.
– На подержи, пока я водицы в ведерко наберу. Тятя наказал живцов домой принести. Завтра перемет ставить будем.
Лешка взял в руку трепещущуюся рыбу и ткнулся смеясь к ее голове носом. Матюша взяв в руку ведерко, ступил одной ногой в воду. Брр. Ух и холодна!
Вода в Агуле и действительно была очень холодная. Эта сибирская река, берущая начало в ледниках Саянского нагорья, даже в самую жаркую летнюю пору несет величаво свои чистые и студеные воды, струясь на порогах, вбирая в себя многочисленные ручьи и речки, пока сама не вольется в реку Кан.
Зачерпнув воды, подрагивая всем телом от холода, Матюша поставил ведерко подальше от берега, в тенек от свисающей над водой ивы. Днем-то жарко будет, не дай бог рыба уснет, все насмарку пойдет. И вот уже, первая рыба заметалась в ведерке, привыкая к новому жилищу.
Не прошло и минуты, как повезло и Лешке. Серебристый елец, вытянутый из воды, как пробка из бутылки, упал у ног задорно закричавшего семилетнего мальчугана. Лешка достал ножик, сделанный его отцом из обломка отслужившей свой век косы и срезал ивовую ветку. Ошкурив ее от мелких веточек и листьев, оставив на нижнем конце только одну веточку, он просунул осторожно верхнюю часть ошкуренной ветки через рот и жабры пойманной рыбы. Елец шевеля хвостом съехал вниз по кукану и завис у веточки. Теперь он уже никуда больше не денется. Кукан с первой пойманной рыбой опустился в воду. Верхний конец кукана Лешка придавил камнем. Теперь течение реки не унесет добычу и рыба останется свежей весь день.
Пока Лешка возился с изготовлением кукана, Василь с нетерпением глядел на свой, словно застывший поплавок. Надо же так! И Матюша и Лешка уже поймали, а у меня как назло ни одной поклевки!
Подергав лесу разок-другой, Василь вытянул удочку, поправить наживленного червячка. Здесь его ждало разочарование. Перед его глазами предстал, пестрящий пятнышками ржавчины, оголенный крючок. Ах, вот оно что! Сожрали мою наживку и ухом не повели. Василь выбрал червяка пожирнее, и от усердия высунув кончик языка, насадил извивающуюся вьюном наживку на крючок. Готово! А, нет. Чуть не забыл. Собрав слюну, плюнул на червяка и с чувством исполненного долга забросил удочку на середину заводи.
Поплавок