И остановился, давая Лотеру переварить сказанное. В душе Никколо просил всех святых, чтобы Лотер выслушал и согласился с доводами Никколо. Всё также, руки в боки, Лотер продолжал молча смотреть на недавнего своего противника, но уже без ненависти, а заинтересованно. « А, была, не была…» – подумал с отчаянной решимостью Никколо и быстро, как умеют разговаривать только итальянцы, размахивая руками в разные стороны, рассказал Лотеру о своем плане урегулирования их непростых отношений. О том, что его учитель сегодня показывает военные приемы сражения с оружием, и вообще-то в любой день принимает новых учеников. И если у Лотера имеется желание превратить своё тощее и длинное тело в тело настоящего воина, то Никколо согласен замолвить за него словечко перед своей компанией ребят и перед учителем, чтобы Лотера приняли в этот клуб борьбы и схваток. О том, что учитель очень следит за чистотой тела своих учеников, о том, что занятия проходят почти каждый день, о том, что учитель с каждым занимается отдельно и каждому показывает свой, особенный прием в борьбе или в драке, который подходит данному парню.
Лотер слушал словоизлияния своего почти ровесника с всё возрастающим интересом. На слова о тощем и длинном теле он отреагировал тем, что чуть сильнее сжал губы, но дослушал весь рассказ до конца.
О плате за обучение Никколо ничего не сказал. Стыдно было.
А Лотер, как нарочно, спросил: – А за какую плату учит, у меня денег нет, а? Скривив лицо и подняв глаза к небу, будто вопрошая у сидящих там и глядящих на них небожителей: – Да, что же это такое, нельзя ни о чём умолчать, – Никколо со скорбной миной на лице выдавил из себя, – за еду. В секунду прокрутив в белобрысой своей голове утреннее происшествие и внезапное появление Никколо у себя за спиной, Лотер смог произнести в ответ только звук: – О-о-о-о! До него дошло, что Никколо воровал крабов не для своей ребячьей прихоти, а чтобы оплатить обучение борьбе, и что дома у Никколо, надо думать, съестного, чтобы отдать на сторону, тоже нет.
Теперь Никколо смотрел на Лотера с неприязнью и, нахмурив брови, думал, что этот длинный лягушатник начнет над ним смеяться, и что самое скверное, может растрепаться всем, кому не лень о плохой кормежке в семье Никколо. Но дальнейшее развитие событий вдохнуло в его душу надежду выполнения придуманного плана.
Лотер без ненужных размышлений протянул Никколо руку: – Мир? Никколо, все еще опасаясь подвоха, подвинулся бочком и, напружинившись, пожал тому руку со словами: – Да будет заключён между нами мир навсегда! У Лотера мелькнула и тотчас пропала шальная мысль: «А не навалять ли сейчас за всё, что было и не было, этому макароннику». Они пожали друг другу руки и с серьезными лицами опять разошлись. Лотер снова протянул руку: – возврати мой сандалет. Никколо, с веселой раскованностью, театрально всплеснул руками: – Ах, да, совсем забыл, вытащил сзади из-за пояса штанов