весна, тепла это не прибавляло. Положив руки в карманы, Айрис мерила парк ровными шагами, опустив голову, стараясь не наступать на велосипедные дорожки. Несмотря на поздний час, народу было немало. Трепещущий и загадочный свет фонарей отражался в воде каналов. Айрис остановилась в конце улицы, глядя на Сингел. Как она тут очутилась? Она посмотрела по сторонам. Совершив круг, она вернулась в исходную точку. Там, внизу, пришвартована лодка Йонаса. Айрис посмотрела в ее сторону, склонила голову и пошла прочь: возвращаться к старику нет смысла, она только что от него.
Внезапно на Айрис накатило невыносимое чувство одиночества. Она направилась к скамье и в бессилии опустилась на нее. Держа руки в карманах, она уставилась на трепещущие от света воды канала. От ее дыхания в воздухе появлялись облачка пара. Так кто же все-таки была та самая девушка, так удивительно похожая на нее?
Франческо осмотрелся в маленькой каюте и вновь уставился в свою чашку. Чай уже остыл, но ему не нравился кипяток, он предпочитал теплый. Тепло – нечто среднее, а если придерживаться середины, то это позволяет оттягивать решение, выбрать правильную сторону. Айрис была совсем другая, она жила страстно, любила крайности.
Как она воспримет то, что он должен ей рассказать? На мгновение он испугался, мысли кружились в голове, как сумасшедшие. Он уже устал, а потому не пытался прервать их бег. С тех пор как он узнал, что Айрис и Виола встретились, он не мог ни о чем думать. Какой она стала, Виола? Такая ли она хрупкая, как сестра? Так же сильно любима? Он вздохнул и провел рукою по лбу.
– Я получил отличную работу в Эфиопии. Там предстоит поднять старую ферму, высадить новый розарий, обучить персонал. Я пробуду там как минимум года два. Недавно я предложил Айрис поехать со мной, но она и слушать не стала. Сказала, что у нее завал на работе. А теперь еще и это.
Йонас пожал плечами и посмотрел на котенка, который тщетно пытался протиснуться к тарелке. Он протянул руку и поднял его на колени, тот сразу же замурчал.
– Айрис – умная девушка. К чему ей жить твоей жизнью, когда у нее есть своя?
– Ты на чьей это стороне? – притворно разозлился Франческо, сделав недовольную мину.
– На кошачьей, на чьей же еще. А вообще-то я на стороне Айрис. Между ней и кошками много общего: они согревают душу. Удивительные, уникальные создания. И не крадут того, что им не принадлежит, – добавил он.
– Не крадут? Да ты совсем спятил?
– Красть можно не только вещи. Украсть можно время, возможности, чувства. А есть и люди вроде тебя, которые крадут чужие жизни.
Во взгляде Франческо читалось раздражение. Боже, как непросто было выносить чудаковатые лекции Йонаса.
– Ты все за свое? Когда уже ты перестанешь сваливать все на меня? Тебе же прекрасно известно, что у меня не было выбора.
Старик прикрыл глаза и осторожно поставил котенка на пол. Оказавшись на твердой поверхности, тот подошел к гостю.
– Мы с тобой давно знакомы, прибереги ложь для других.
На лице Франческо промелькнула гримаса горечи:
– Тебе я никогда