Глобус Владивостока. Василий Авченко

– иногда растёт внутри мидий и попадается даже в соответствующих консервах.

      Женьшень – «корень жизни», он же «человек-корень». Растение семейства аралиевых, корень которого, формой напоминающий человека, обладает чудотворными целебными свойствами, о чём китайцы знали много тысяч лет назад (см. «Панцуй»). Существует множество легенд о женьшене. По одной, корень родился от молнии, ударившей в горный ручей; по другой, женьшень может превращаться в животных и человека.

      Корейцы и китайцы выпускают особую (полезную, но крайне отвратительную на вкус) водку, в которой плавают как корни женьшеня, так и целые проспиртовавшиеся змеи. Настойку на женьшене во Владивостоке по достоинству оценил Штирлиц (см. «Седанка»): «Тимоха тогда налил ему своей самогонки, и она тоже пахла дымом… только настаивал её старый охотник на корне женьшеня, и она была из-за этого зеленоватой, как глаза уссурийского тигра в рассветной серой хляби»

      (Юлиан Семёнов, «Экспансия-1»). Очень интересно, когда и где Семёнов наблюдал глаза тигра в «рассветной серой хляби».

      «Заря» – остановка общественного транспорта «Фабрика “Заря”», неформальная граница города и пригорода. От самой одёжной фабрики «Заря» осталась, собственно, только остановка. «Увидимся на “Заре”» означает не время, а место встречи. Те, кто едет за город, обычно договариваются встретиться сразу за остановкой «Заря» – справа по ходу движения на обочине за постом ДПС, где тусуются, помимо гаишников, недорогие проститутки-«подорожницы» и продавцы червей для рыбалки. Кому лень далеко ехать – устраивают пикники с шашлыками прямо тут, на несколько десятков метров углубившись в лес и не удаляясь от магазина. Неподалёку от «Зари» находится форт № 7 Владивостокской крепости (см. «Крепость»), превращённый в музейный объект. На «Заре» также проживает автор данного разговорника.