Юлий Буркин

Королева полтергейста


Скачать книгу

еще она слышала, как Степан Рудольфович сначала матерился, а потом оправдывался, как сперва убеждала его в чем-то, а затем отчитывала мать… А когда наступила тишина, в дверь легонько постучали. Маша открыла, и вошла мама.

      Они совсем не говорили о том необычном, что стряслось с ними. Не это было главное. Они говорили об отчиме. «Степа – хороший человек, – сказала мама, но, встретившись с дочерью взглядом, поправилась, – ну, не то чтобы хороший… – и закончила: – Да даже если и совсем плохой… Я так устала быть одна… Сейчас я скажу ему, чтобы он уходил. Но он уверяет, что был пьян, не в себе, что раскаивается. И я чувствую, что прощу его».

      Маша не возражала ей. Не то чтобы и она простила отчима, но она больше НЕ БОЯЛАСЬ его.

      И они поплакали вместе – мама и дочка.

      4.

      Психиатр сначала не верил ни единому их слову, потом, желая разоблачить мошенников, поставил несколько небольших опытов. И убедился: Степан Рудольфович, являясь психически нормальным и имея прекрасное зрение, Машу действительно не видит. То есть не реагирует на нее даже на рефлекторном уровне: когда она заслоняла собой свет, у него не расширялись зрачки. А если она своими ладонями полностью закрывала ему глаза, он продолжал «видеть» комнату. Но изображение как бы застывало и оставалось неизменным. Маша закрывает отчиму глаза ладонями, он кожей лица чувствует прикосновение ее рук, а комнату «видеть» продолжает. Но минут через двадцать – двадцать пять свет в глазах Степана Рудольфовича все же меркнет. В этот момент его зрение как бы улавливает ее присутствие, но только как непреодолимое препятствие для света: он не видит ничего.

      Стоит ей отвести ладони, как вся она для него снова исчезает.

      Исчезали ее лицо, ее руки и одежда, которая была на ней в тот роковой вечер. Стоило ей, например, снять свитер и остаться в кофточке, как отчим начинал видеть «полтергейст» – кофточку, болтающуюся между небом и землей. Но самое поразительное, что вскоре отчим переставал видеть и кофточку. Тень Маши – и ту он теперь не видел.

      Врач заявил, что не берет на себя смелость делать какие-либо основательные выводы, а может лишь высказать ряд предположений. По-видимому, сказал он, мы являемся свидетелями мощного гипнотического воздействия. В мозг Степана Рудольфовича вложены информация об объекте и команда НЕ ЗАМЕЧАТЬ этого объекта. Как лягушка не замечает неподвижный предмет, а видит только движущийся. В Машином случае небывалая сила гипнотического воздействия, по-видимому, обусловлена теми необратимыми изменениями, которые произошли у нее в мозгу во время травмы при родах…

      – Доктор, – вмешалась мать, – вы мне главное скажите: будет он ее видеть?

      – Уверенно сказать не могу ничего. Возможно, со временем это и пройдет.

      А Маша к тому времени уже успела разобраться в своих чувствах и понять, что происшедшее она считает вовсе не бедой, как взрослые, а напротив, благом. Отныне она сможет спокойно жить дома, полностью освобожденная от назойливого внимания отчима. Хорошо бы уметь становиться невидимой по желанию…