юрким хрупким зверьком, которого приятно носить за пазухой, с любопытными глазками и крошечными царапучими коготками – и такой же животно-откровенной. И грудь у нее была неплохой. Алехо проследил, как она поднимается под натянутой черной материей боди, и почти почувствовал тепло ее кожи.
– Ты красивая. Но я не люблю, когда мои гости задерживаются надолго, а тем более остаются ночевать. Обратное такси оплачу. Телефон не дам. Это тебя устраивает?
– Более чем, – она уже выгребла из шляпы мелкие деньги и теперь складывала в стопку бумажные купюры. – Так что, идем?
Алехо снова не смог найти слов и только молча кивнул. Он бы убил любого мужчину, посмевшего так обойтись с одной из его сестер. Но его ставила в тупик мысль, что повзрослев, сестры сами могли позволить так с собой обращаться. Могли захотеть этого…
Гитарист тем временем упаковал гитару и, смеясь, что-то говорил дудочнику. Тот вдруг посмотрел в сторону скамейки, скорбный взгляд, не задевая Алехо, остановился на его собеседнице, а после дудочник отвел взгляд и опустил глаза вниз. Быстро-быстро, так же, как делала та девчонка… минималка из академии. И при этом во взгляде, длившемся мгновение, столько всего было…
Он вздохнул – не очень-то приятно менять решения по ходу движения поезда.
– Нет.
– Что нет? – Девчонка наморщила лоб.
– Извини. Спасибо, но нет, я не повезу тебя к себе.
Она фыркнула, выказывая максимальную степень презрения, развернулась и ушла к своей группе. Ну нет так нет, не очень-то и хотелось!
И как у людей получается сделать что-то простое таким сложным?!
Или дело и, правда, в нем?..
Глава 4. Партия «Наравне»
Как-то так получилось, что однажды утром Кветка с изумлением заметила на экране планшета дату – закончился месяц, в начале которого она переступила порог академии, и наступил следующий. Получается, прошло более трех недель, как она приехала в академию и вот – все еще жива и здорова.
Кварты, несмотря на свои возможности, в целом вели себя примерно. Задирали, конечно, но в основном мальчишек, и строго вдали от внимательных глаз преподавателей, которые тщательно блюли толерантную репутацию академии. Да и задирали, скорее, для порядка, чем по велению сердца. Жизнь тоже оказалась не такой уж тяжелой, как виделось раньше. Занятий у людей было на порядок меньше, чем у квартов, спрашивали с них тоже куда меньше, да и в общем люди тут мало кого интересовали.
К счастью.
Работа, конечно, была не самой приятной, но Коста действительно оказался уравновешенным работодателем и по мелочам не придирался. И вообще оказался недоволен Кветкой всего однажды. В тот день (она пришла к нему второй раз и должна была разобрать оставшиеся чемоданы), Кветка устроила уборку на его рабочем столе, который по площади занимал чуть ли не столько же места, сколько ее кровать. Так вот, памятуя, что в чужой беспорядок лучше не соваться, потому что хозяева часто видят в нем свою особенную систему, Кветка просто сложила аккуратными