садом старинного свитка –
И затрепетали восторги и речи,
И ойкнула в розах калитка…
Письмо никому, никуда, ниоткуда –
Ах, эти ничейные письма!
Зачем извлекла вас рука из-под спуда
Столетий, где быть бы вам присно?
Затем, что чуть живы река и дуброва
В описанных далях моленных?
Что неистреблённого Русского слова
Так мало в речах современных?
Затем ли, что старородные начала
Меж строчек отмаялись вживе:
В тишайшие письма вдруг вторглись сусала –
Разбойные, злые, чужие.
По чистописанью прошлись тарабары
И Русскую память изрыли,
И вместо зари мировые пожары
Над Русскою нивой поплыли…
За тем ли, за этим ли веком укрыться?
Согласна в темницу-светлицу,
Чтоб жизнь пережить в ожидании птицы –
Узнать бы свободную птицу!
Немотствуйте, уста
Мне голос был…
Тот голос тихий вряд ли сызнова приснится,
Та мысль едва ли канет без следа:
«Кем буду – Ангелом или ангелогробницей?..»
Кто говорил со мной, не знаю навсегда.
Кто вопрошал меня столь страшно, столь покойно?
Струился сон мой, словно чистая слеза,
И наконец, как бы ведомая покорно,
Навстречу голосу открыла я глаза.
Сначала – свет, потом душа моя во свете,
И снова явь, и снова темень бытия…
С тех самых пор во мне навек сохранны нети,
Где этот голос навсегда узнала я.
То голос мой.
Великой милости снисканье:
Вина – виновным, правым – их же правота,
А всякогрешному – благое покаянье…
«Кем буду…» – далее немотствуйте, уста.
«…Но если в душе, превзойдённой…»
…Но если в душе, превзойдённой
Несметною волей чужою,
Гордыня смеётся, и плачет,
И жаждет погибели скорой
Себе же, в безумии слабой,
Молю вас, о сильные люди,
Несущие головы прямо,
Молю не затеивать рьяно
Спасенья меня, невелички!
Я знаю, вам слабые любы
Любовью ледовой, студёной,
Печёт ваши громкие души
Жестокое жадное пекло!
Вся ваша громоздкая сила –
Чего она стоит без слабых?
Неслыханные достиженья,
Невиданные постиженья –
Вы всё обретаете в муках
Под видом раденья о слабых…
Да, слабые – ваше движенье
В надверх, во вселенную, в звёздность!
И, стало быть, я, невеличка,
Вселенная есть
И пребуду вселенной – во мне она скрыта!
Ученики
По ветхим водам Тиверийским плыл челнок,
Младые рыбаки забрасывали сети,
Как встарь, как прáотцы на ветхом свете.
В то время на земле Господь был одинок.
Но