свою миску в кабинете.
Как известно, самое большое влияние на сильных мира сего имеют те, кто их стрижет, бреет, меряет давление и лечит любимого пуделя. Владислава тотчас же по приходе, можно сказать, между первой тарелкой супа и первым куском тушеного мяса, приобрела невиданный кредит доверия, свободный доступ в кабинет и прочие блага приближенной к трону и потому стала всем нужна. За ней ухаживали, ее боялись, ей угождали, почти на равных с Иларией.
Варвара была уверена, что, несмотря на то что они жарко и нежно целуются при встрече, щебечут по телефону, меняются бриллиантами – «я во всем этом уже была, одолжи мне «Картье» к черному платью!» – очень скоро Илария Владиславу вышвырнет и больше никогда о ней не вспомнит.
Зачем делиться, если можно не делиться? Владислава свое дело сделала, убедила шефа в том, что начальница секретариата печется о нем, как мать родная, и достаточно.
Варвара старалась не думать, когда же Илария вышвырнет ее саму.
…А может, и не вышвырнет. По крайней мере, на Варвару шеф не обращает никакого внимания. Даже не смотрит в ее сторону. Даже глаз не поднимает, когда она кладет ему под нос бумаги. Даже голову не поворачивает, когда проходит мимо. А придет какая-нибудь с ногами от ушей, и что тогда будет делать Илария?
– Через три минуты приедет курьер из «Олимпа», – сообщила Илария уже почти из коридора, – вы должны отдать ему подписанные договоры. Вы помните об этом, Варварочка?
Варварочка никогда и ни о чем не забывала, но начальница находила нужным все время ей о чем-нибудь напоминать.
– Помню, Лара. Больше ничего не надо, только договоры?
Илария понятия не имела, надо или не надо. Для нее работа состояла вовсе не в том, чтобы утруждать себя тем, что «надо», а что «не надо». Самое главное – правильно сыграть. Обойти соперниц и избавиться от соперников. Заставить себя бояться. Заставить с собой считаться. Заставить шефа поверить, что без нее он – нуль, пустое место.
А работа… при чем тут работа? Какая разница, где работать? Главное, работать правильно.
На столе пискнул селектор, и Варвара в панике уставилась на него. Злобный красный глаз вызова загорелся на кнопке под названием «начальник секретариата» и горел довольно долго. Варвара подумала было, что, может, обойдется, но тут загорелась кнопка под названием «приемная». – Слушаю, Альберт Анатольевич.
– Вы на месте? – спросил из селектора невидимый и очень недовольный шеф, как будто она могла отвечать не из приемной, а откуда-то еще.
– Да.
– Почта, – буркнул шеф, и кнопка погасла. Это означало, что Варвара должна принести почту.
Какую еще почту?! Он никогда не смотрел почту раньше семи часов вечера!
Варвара посмотрела на часы. Курьер из «Олимпа» уже должен быть внизу. Подумав, она подошла к богатой полированной двери в начальничий кабинет и осторожно заглянула.
– Альберт Анатольевич, почты еще нет, – пропищала она, страшась войти. – Я сейчас спущусь в управление делами и потороплю