на часы – время половина седьмого. И какого лешего я завела будильник в такую рань? Отключаю, падаю обратно в подушки, но мозг начинает упорно работать. Что-то же я все же хотела сделать сегодня, что-то срочное… Уже проваливаясь в сон, вспоминаю… мама, дача, урожай. Черт! Точно! Подскакиваю с кровати и тут же останавливаюсь. Машина до сих пор в боксе у ребят, блиииин …Что делать-то? Думай, Ксюша, думай. Я еще неделю назад обещала все вывести. Мама не то чтобы обидится. Она притащит все добро мне в квартиру и заставит грызть подмороженные патиссоны. Эта угроза звучала из ее уст. Набираю номер Ольги. Она отвечает не сразу, гудка после десятого примерно. Неудивительно, время раннее, даже семи нет.
– Ксюш, тебе чего не спится? – Ольга сонным голосом бормочет трубку.
– Оль, можно я твою машину возьму на сегодня, точнее на три часа?
– Ксю, я ж в отпуске, у бабули, за 300 км от города. Я, кажется, говорила тебе еще на прошлой неделе, что уеду, – бл*ть, точно, совсем забыла.
– Прости, Оль, я забыла совсем.
– Ничего, можно я дальше спать буду?
– Конечно. Пока, – кладу трубку. Ну и что мне делать? Сегодня понедельник, Ника обычно берет по понедельникам выходной. Если я ее разбужу, она мне точно этого не простит. Блин, ну нет других вариантов. Тут или мамины патиссоны в квартире терпеть, или какую-нибудь заковыристую просьбу подруги выполнять. Патиссоны в этом случае кажутся большим злом, поэтому, выбрав из двух зол наименьшее, я набираю номер подруги.
– Ника, спасай!
– Что случилось? – слышу шорох одеял. Наверное, подорвалась с кровати. Нет, она меня точно убьет.
– Ник, надо маме помочь с дачи вывезти овощи. Ну там: кабачки, тыквы, огурцы и прочую мутотень. А у меня тачка в ремонте, на работу на такси поеду, – произношу без пауз заготовленную речь. На что слышу сдавленный стон подруги.
– Ну так потом вывезешь. Ты на время смотрела? Я спать хочу, – блин, знала бы она, как я хочу. После вчерашнего шоу, устроенного с Лавровым, мне надо сутки отсыпаться. Как минимум.
– Никусь, я ей сегодня обещала. Точнее всю неделю обещала. И если я сегодня это не сделаю, она обидится, – умалчиваю, что не просто обидится, а притащит все эти горы овощей мне в квартиру на зимнее хранение. Оставляю этот аргумент про запас, как тяжелую артиллерию.
– Ксюша, блин, как ты мне дорога. Ты, как обычно, почему я не удивляюсь уже, а? – Ника недовольно бубнит. Снова слышу шорохи. Она или встает, или укладывается дальше спать.
– Нику-у-у-сь … пожалуйста, – жалобно канючу.
– Да встала я уже, съезжу. Будешь должна. Я еще не знаю что, но обязательно придумаю. И полным баком бензина ты не отделаешься.
– Никусь, я люблю тебя, ты же знаешь?
– Так любишь, что в семь утра поднимаешь в мой, между прочим, выходной. С*чка ты, Нестерова.
– Знаю, но любимая же с*чка, – парирую. Проблема огурцов и помидоров, наконец-то, решена. И я спасла свою квартиру от их, казалось, неминуемого набега.
– Конечно любимая, как же иначе. Все, давай. Пошла я в душ просыпаться. Тете Гале позвони, предупреди, что я приеду.
– Хорошо, целую.
– И