вопроса раскрылся перед приставом настолько ясно, что подпортил настроение.
– На что намекаете? – со строгостью в голосе спросил он.
– Не хватает фактов, чтоб делать выводы. Ситуация представляется довольно странной. Вы не находите?
– Не понимаю, что вы хотите найти, господин Пушкин.
– Татаринов проводил осмотр тела?
– Так точно.
– Составил протокол?
Дотянувшись до письменного стола, пристав подхватил тонкую папку и положил перед Пушкиным.
– Вот, извольте…
Дело о несчастном случае с вдовой Ферапонтовой состояло из двух листиков осмотра места происшествия. Заключения доктора еще не было. Пушкин прочел быстро.
– Здесь сказано: в квартире вдовы было жарко натоплено, свечи догорали…
– Значит, так и было, – сказал Носков, забирая папку. – Татаринов выдумывать не умеет.
Пушкин поднялся.
– Могу я взглянуть на тело?
Выбора у пристава не осталось. Скрепя сердце он пригласил Пушкина в мертвецкую.
Не самое приятное помещение участка находилось в отдельном домике. Носков приказал участковому доктору Воздвиженскому отпереть амбарный замок на дверях, такой большой, будто покойники могли разбежаться, и показать тело, привезенное утром.
Доктор зажег керосиновую лампу под жестяным абажуром и откинул простыню, прикрывавшую тело. Он еще не успел провести осмотр Ферапонтовой, вдова помещалась на прозекторском столе как главный гость, а не переехала на стеллажи для хранения. Которые тоже не пустовали.
– В этом ее нашли? – спросил Пушкин.
– Можете быть уверены: Татаринов старуху не переодевал…
Шутка пристава относилась к пеньюару, в котором была вдова. Легкий и обширный, еще старинной моды, он окутывал тело саваном. Сквозь прозрачную материю белело старческое тело. Зрелище настолько мерзкое, что хотелось отвернуться. Чего Пушкин не мог себе позволить, начав осмотр с белесых пяток.
– Доктор, что скажете? – спросил он, приблизившись к голове старухи.
Воздвиженский переглянулся с приставом: дескать, чудит сыск. Ему дали знак, что чем быстрее ответит, тем скорее отвяжется.
– Причина смерти очевидна: сломанная шея. Как бывает при падении с высоты.
– Будете делать вскрытие?
– Зачем? – искренне удивился доктор.
– Для обнаружения ядов или чего-то подобного…
– У меня химической лаборатории, чтобы яды обнаруживать, не имеется… Тут вам не сказочный замок криминалистики великого петербургского Лебедева, а мертвецкая рядового полицейского участка Москвы. Надеюсь, вам ясно?
Было ясно, что от вдовы, даже мертвой, хотят отделаться как можно скорее. Винить за это нельзя. Слишком много покойная выпила крови, чтобы после смерти кто-то хотел задавать лишние вопросы. Умерла – и с глаз долой.
Пушкин заглянул в лицо старухи. Глаза ей не закрыли. Она смотрела зло и удивленно, раззявив рот. Как будто не могла