оттуда и пейте. А что за вода в кулере? Вечно чуть тёплая. Вот и доигрались. Но кто думал, что от него проводку закоротит?
Отовсюду уже бежали постояльцы, перепуганные сиреной, по фойе бестолково метались охранники, не зная, что предпринять. Захра кричала что-то в телефонную трубку по-азербайджански. То ли пожарных вызывала, то ли управляющего отеля.
Нюрка уже хотела было вместе со всеми выбежать на улицу, но вдруг остановилась как вкопанная. Куртка! Её куртка осталась в комнате отдыха! А в кармане куртки… Он же сгорит!
Не думая больше ни о чём, она метнулась обратно. Бежать против толпы оказалось трудно, но рост выручал. Иногда даже хорошо быть двухметровой шпалой, хотя в большинстве случаев обидно.
Пожарные ещё не приехали, но возле двери в комнату для персонала, из-за которой валил дым, стоял дядя Азад.
– А ты чего тут делаешь? А ну-ка марш на улицу! – закричал он, заметив Нюрку.
– Мне внутрь надо, дядя Азад!
– Куда внутрь? С ума сошла? Там горит всё!
– На секунду, дядя Азад! Только куртку забрать!
– Да сгорела куртка давно! Беги отсюда! Вот сумасшедшая девчонка! Куртка! Молись Аллаху, чтобы огонь дальше не перекинулся.
Дядя Азад стоял перед дверью как скала, а время, драгоценное время, шло. Может, именно в эту секунду огонь подбирается к её куртке! Где могло загореться? Там, где стоял чайник? Так куртка висела на вешалке, на противоположной стене. Как раз рядом с выходом. Заскочить, схватить куртку и тут же обратно!
– Азад! Азад, старая лиса, у тебя ключи от ворот? – К ним бежала Захра. – Давай скорее, открывай! Пожарники приехали!
На Нюрку та даже внимания не обратила. Дядя Азад поспешил за администраторшей открывать ворота пожарным. А Нюрка, пользуясь моментом, рванула дверь. Глаза защипало от дыма, дышать в одно мгновение стало невозможно, а в лицо дохнуло жаром. Пахло палёной пластмассой, но огня не было видно. Впрочем, не было видно ничего. Облицованные панелями стены в комнате для персонала не горели, а плавились изнутри. Нюрка почти вслепую шарила руками по горячим панелям, пытаясь найти вешалку. Вот она! И куртка. Кажется, цела.
Она выскочила наружу, кашляя, задыхаясь. Забыла захлопнуть за собой дверь, но по коридору уже бежали пожарные, разворачивая на бегу шланги. А Нюрка судорожно перетряхивала карманы закоптившейся, ставшей из кремовой почти чёрной куртки. Да где же он? Вывалился телефон, старая «Нокия», неубиваемый кирпич. Спорить можно, такая не сгорит. Паспорт, кошелёк. Пустой, даже если бы и сгорел, не жалко. Ключи от дома. Где же, где? Вот! Дрожащими руками Нюрка вытащила платок. Обычный мужской платок, синий, с римским узором по краю. Европейский, местные мужчины пользуются платками с бута, национальным рисунком, похожим на изогнутые капельки. Платок был абсолютно цел и даже не подкоптился. Нюрка сжимала платок в руках, но ей и в голову не приходило вытереть им слёзы, бегущие по щекам.
Нет, слёзы она вытерла рукавом. А платок бережно сложила в четыре раза и спрятала туда, куда испокон веков женщины