нужно, такого дам маха –
Будет фраер жизни не рад!
В обществе тоже злоба крепчает,
Люди в карманах прячут кастет.
Чурки в открытую нас презирают,
Евреи смеются только в ответ.
Так где же свобода русского духа?
Почему исламистов так часто щадят?
Террор проходит как “бытовуха”,
А русского за слово станут стращать.
Сплю я и вижу весь этот бардак,
А спросонья не могу разобраться:
Как получилось, что русский кулак
С насмешками гадов должен смиряться?
Блатная жизнь
“Блатная жизнь к добру не приведёт!” –
Твердили мне, когда мечтал об этом.
“Она тебя на плаху подведёт!
Останься лучше ты поэтом”.
Но только я не понимал
Советов тех, что мне давали.
Я больше в воровство вникал,
Меня всё чаще продавали.
С плохой компанией сдружился
И был потом уже не рад,
Но коли ты уж скорешился –
Со всеми двинул я в этап.
Нас много умерло в дороге:
Одних сгубили мусора,
В белом саване их кинули на дроги.
Других заела мошкара.
И в лагерях не потчевали,
А били часто между глаз.
Козлы с дубинкой проверяли
Кто самый стойкий среди нас.
В баланду харкали уроды
И подавали это есть.
Эх, вот если мог бы –
Заставил б их парашу съесть!
Такая жизнь. Блатной уклад
Нам снился в беспокойных снах.
По спинам часто бил приклад,
Вгоняя в кровь смертельный страх.
Работали с утра без перерыва,
А если вздумал кто-то саботаж –
Лупили всех до слёзного надрыва.
На зоне красной зеку не кураж!
Катилась жизнь, и мчалось время,
Которое так изменило нас:
Превратило лихое племя
В рабов без слуха и без глаз.
Пришла пора, и нас освободили.
На воле мы в почёте у шкетов.
Считают, по статье блатными были.
А мы молчим про беспредел ментов.
“Блатная жизнь к добру не приведёт!” –
Твердили мне в студенческие годы.
Как жаль, гопарь совет поймёт
Спустя тюремные невзгоды.
Фарт
Не скажу, что мне так подфартило,
Но удача не обидела меня.
Шёл на дело – кровь в жилах стыла,
А голова горела от огня.
Я ничуть не заболел,
Немного только волновался.
В небе месяц подозрительно алел,
Банкир за кассой задержался.
“Всё как по маслу!” – уверяла
Братва, прознавшая лазы.
Фортуна мне не изменяла
И я ловчее стал в разы.
Как зверь я тихо подокрался,
И пушку выставил в упор.
Еврейчик сразу растерялся
И дёру дал на задний двор.
А я тем временем спокойно
Обогатил свой саквояж
Деньгою, взятой незаконно,
И пошёл