них узнать все, прежде чем ликвидировать их. Значит, наша служба безопасности должна быть на высоте. Понял?
Крыса, продолжая любоваться своими отполированными ногтями, неуверенно согласился с тем, что повременить, конечно, можно…
– Нужно! – приказал атаман. Пора нам менять тактику. Население пока боится выступать против нас. Но ведь это пока. А мы должны приручать его, использовать и постепенно отрывать от Советов.
– Догадываюсь, чьи это идеи, – усмехнулся Крыса. – А вот и сам автор пожаловал.
В бункер вошел сухощавый, неопределенного возраста человек с острым бритым черепом, похожий на протестантского проповедника. Отец Леонтий окончил духовную семинарию во Львове, получил приход, но вскоре покинул его. Объявился он перед самой войной и при немцах занял в епархии важный пост. На параде украинских националистов-добровольцев дивизии «СС» «Галичина» во Львове приветствовал их с трибуны в компании «единомышленников» – немецких, итальянских и японских генералов. Духовенство относилось к отцу Леонтию подобострастно. Поговаривали, что он какое-то время жил у монахов-василиан, а в последние годы изучал труды известных богословов в одном из европейских монастырей. В действительности же отец Леонтий всю жизнь был связан с могущественным орденом иезуитов. Митрополит Андрей Шептицкий обратил внимание на сего скромного подвижника и на Святоюрской горе торжественно благословил его в капелланы эсесовской дивизии. Так униатское духовенство навсегда связало свою судьбу с международным фашизмом. Как и украинские националисты.
Когда Красная армия разгромила эсесовскую дивизию в предгорьях Карпат, отец Леонтий бежал в горы к оуновцам, чтобы вдохновлять их на новые подвиги словом Божьим. Иезуитский девиз «Цель оправдывает средства» отец Леонтий считал верхом справедливости. Сочтя оуновскую тактику откровенно лобовой, он высказал свое мнение о ней атаману, который расценил слова иезуита как приказ. Войдя в бункер Резуна, отец Леонтий догадался, что речь здесь шла о нем. Пристальный взгляд его глубоко посаженных немигающих глаз остановился на начальнике СБ. Иезуит, не терпящий возражений, прекрасно знал, что безбожник Крыса относится к нему с иронией, но сумел погасить злобу, смиренно опустив глаза.
– Простите за вторжение, дети мои. Мысль о ближних не дает мне покоя. Доколе на Земле будет литься кровь? Вопли и стенания, раздающиеся отовсюду, достигают ушей Господа нашего.
– Вряд ли, – усмехнулся Крыса. – Вряд ли Господь их слышит. Может, уши у него шерстью заросли? Как полагаете, святой отец?
Резун недовольно хмыкнул. Зачем ссориться с монахом? Иезуиты всемогущи. А этот знаком с самим Бандерой и прочей верхушкой националистов. Отец Леонтий пропустил такое богохульство мимо ушей, продолжая невозмутимо перебирать четки, однако заметил, что такие методы борьбы с коммунистами большой пользы великому делу национализма не принесут. Вульгарное истребление людей проблему не решит. Но Крыса не унимался: бесцеремонно перебив священника, он напомнил