поэзия – река…»
В. Дмитриевой
Её поэзия – река
Стремительная, чистая…
Вести вперёд, быть на века,
Бежать от тихой пристани –
Удел несмазанной судьбы,
Божественного промысла
И бесконечности в любви,
И искренности в голосе.
Ведь каждой строчкой, как струёй,
Омыть и напоить готова;
Не стать холодною судьёй
Пера и личных дел – основа.
Японский зонтик
Огнь Прометея
в кузне – малое солнце:
зимой потеем.
Шум отвергая,
саду покой я дарил,
листья сметая.
Ветка качнулась.
Долго крýжится листок.
– Утих ветерок.
Действие ума
и вяло, и пассивно.
– Суровая зима.
Ночью, просинью
муза слетит к поэту…
Скучно осенью.
День без похмелья –
утру напрасный упрёк.
– Ближе спасенье.
Диоген – в бочке!
Философу нет угла?
– Дошёл до точки…
И это было под Москвой
Дымили повреждённые дома;
С землёю и золой снег перемешан.
Здесь в декабре пришла весна сама:
Над красным флагом солнца диск подвешен.
А схватка яростной за городок была.
В ружейной трескотне уж не до грома пушек,
И канонада как-то замерла, ушла,
Как снег, свалившийся с обломанных верхушек.
С крестом мелькнули на шоссе грузовики,
В шинелях серых разбежались крысы.
В центр в шапках звёздных рвут фронтовики,
А первый, что в повязке, вовсе лысый.
Там сникло скромно хриплое «ура!»,
Фордзон1, шутя, втащил на площадь пушку,
Курили пехотинцы у костра,
А лейтенант осматривал церквушку.
Прострелен купол и в стене дыра;
Крест держится на тонком стержне в плитке.
Сиять своим – счастливая пора.
Без стёкол окна, а кругом улыбки.
Казалось миг, а кухня уж дымит,
Спешат к ней вездесущие старушки;
Там брызжет смех, тут патефон гремит…
В ходу посуда: наливают в кружки.
А вечером за маскировкой свет;
Хозяйки раскраснелись до макушки.
Кому-то с почтой передан привет,
И для бойцов взбиваются подушки!
Елизавета Весина (Баранова)
Тула
«У настурции запах – осенний…»
У настурции запах – осенний
И медового цвета душа.
Из других судьбоносных растений
Ты ко мне самой первой пришла,
Растворилась оранжево в чае,
Бесконечный оставила звук,
При которым деревья молчали,
При которым деревья замрут,
И слетит на ладонь не печалью,
Не загадочной птицей,
Не в дождь
Мне платок для чего-то