уме и полной памяти? – слишком ласково осведомилась Мамонтова.
– Нет, я полагала, что кот покойник, – призналась я. – Чуть не скончалась, когда он моргнул. До сих пор колени трясутся.
– Надо выпить, – простонал Леонид. – Почему пробка не свинчивается?
– Бутылки резиновые, – пояснила Людмила, – для съемок.
– Ну и денек сегодня! – разозлилась Галина. – Ладно, давайте продолжать.
– Прекрасная идея, – сказала Марина Евгеньевна, успевшая сбросить плед и водрузить парик на макушку.
– Вот у меня вопрос, – протянул Степа. – Как чертов кот на потолке держится? У него на лапах присоски?
– Скажешь тоже… – хихикнул Иван. – Когтями цепляется.
– За бетон? – не успокаивался Степан. – Там небось плита перекрытия, грунтовка и побелка. За что коту когтями зацепиться?
– Не, у нас натяжной потолок, – пояснил Петр, – по периметру железяки стоят, а между ними ткань особая…
Договорить рабочий не успел. С громким воплем «мяуууу» Патрик упал прямехонько в центр длинного стола. Послышался треск, затем звук, который издает воздушный шарик, проткнутый иголкой. На ошалевшего котяру спланировало нечто, напоминающее наволочку. Я удивилась, подняла голову, да так и застыла. Вместо белоснежной гладкой поверхности перед глазами оказалось серое неровное бетонное перекрытие, по которому змеились провода и какие-то трубки.
– У моей бабушки была кошка, – вдруг заговорила Ирина, – она ее обожала. Один раз я прихожу, вижу, Маська на стуле без движения лежит. Погладила ее и поняла: умерла киса. Побежала к бабушке, плачу. Старушка за сердце схватилась и – хлоп! – в обморок упала. Пришлось «Скорую» вызывать. И что получилось? Жива Маська-то оказалась! Мама себе купила новую ушанку, а я ее за кисоньку приняла. Долго мы потом смеялись, только бабушка три месяца икала. Вот как порой случается.
– Потолок лопнул! – занервничал Петр. – Патрик натянутое полотно когтями разодрал!
Людмила повернулась к хозяйке.
– Марина Евгеньевна, дорогая! За каким чертом нам телевидение? Вечно от них одна разруха. Как хорошо без корреспондюг жить! И потолок бы на месте был.
– Мы ничего не трогали, – испугалась Галина, – кот сам туда залез.
Домработница ехидно скривилась, затем показала на меня пальцем.
– Конечно. Наш Патрик воспитанный, тихий. А ваша Фигенция его сначала по дивану валтузила, потом заорала и бедного кота перепугала.
– Спокойствие, только спокойствие! – воскликнула Марина Евгеньевна. – Потолок – чепуха, его можно легко и быстро на место вернуть. Давайте продолжим съемку. Мы профессионалы, нас пустяками не сбить с прямого пути. Главное – готовый продукт. Картинка. Ну, начали! Джина, деточка, вернись в кадр…
– Святая… – прошептала Галина, складывая ладони домиком. – Мариночка Евгеньевна, вы лучшая! Вам надо памятник поставить!
– В виде телевизора, – пробормотала Людмила.
– Ну уж нет, дорогушенька, – пропела актриса, – лучше я пока