русской поговорке павловцы заменяли слово «снег»), свалились младший брат с молодой женой и собакой Ильмой.
– Меня в драгунский отдел Офицерской кавалерийской школы перевели, – обнимал Акима и целовал руку Ольге Глеб. – До пятнадцатого августа следующего года обучаться стану, – радовался встрече. – Когда родители из Рубановки изволят пожаловать? – с улыбкой наблюдал, как растерявшийся старший брат целует руку такой же растерянной Натали и после, для успокоения, гладит собаку.
– Первого октября обещали прибыть.
– О-о! Как раз в этот день занятия начнутся. – Натали, любимая, ну чего ты как посторонняя стоишь? Мадам Камилла…
– Любимая.., – шутливо съязвил постепенно приходящий в себя старший брат.
– Ха-ха! Мадам, покажите нашу комнату и наведите в ней порядок.
– Чтоб как в казарме всё блестело, – вновь внёс шутливую словесную лепту в речь взбалмошного брата Аким.
Женщины заулыбались.
– Натали, нам придётся, дабы не выводить из равновесия братьев, вновь подружиться.
– Да, Ольга, согласна, – не стала спорить та и, подойдя, чмокнула в щёку бывшую подругу. – Обстоятельства складываются именно таким образом, – добавила она, неожиданно рассмешив всю компанию.
– Чересчур выспренно и пафосно, – вновь высказал своё мнение Аким, подумав: «Неужели так бывает? Только вчера разглядывал фотографию, где нас с Натали снял фотограф с кошачьим бантом на шее… И вот сегодня она здесь, рядом, – исподволь любовался жёлтыми глазами и мягкой, неброской красотой молодой женщины. – Неужели я всё ещё люблю её?» – поразился и в то же время испугался он. – Это что на Шпалерной в Аракчеевской казарме? – не слушая подтверждения, добавил, дабы восстановить душевные силы и образ бравого вояки. – Николаевское военное училище покажется тебе институтом благородных девиц…
– А вот институт, милостивый государь, просим не трогать, – шутливо возмутились дамы.
– Ну тогда, – развёл он руками, радуясь в душе, что натянутые отношения между ними проходят, – желаю тебе не стать кавалером ордена «Золотой репы», – развеселил брата. – Не лететь с коня головой в опилки первым из курса, – объяснил дамам значение награды. – Слышал, что двухлетний курс проходят около ста офицеров кавалерийских полков, а на ужасные парфорсные охоты, введённые бывшим начальником школы генералом Брусиловым, направляются даже толстяки-полковники, кандидаты в командиры полков. Говорят, некоторые из них, с перепугу уходят в отставку, лишь бы не скакать с десяток вёрст по пересечённой местности за бегущими «по живому зверю» гончими собаками.
– По какому ещё «живому зверю?» – разволновалась Натали.
– Обычно используются олени, – внутренне обрадовался, что супруга волнуется за него, Глеб.
– Даниели, – уточнил Аким, дабы блеснуть своей осведомлённостью и эрудицией. – Содержатся в питомнике. Ездили когда-то с отцом глядеть на них.
– А я, как в Рубановку