нравится. Кто же знал, что фиолетовый так тебе идет?
– Где была стрельба? – спросила я у продавца, хотя догадывалась, где именно.
Что-то знакомое промелькнуло на ее лице.
– В школе. В Калифорнии. Это показывают в прямом эфире. Они не…
– Пойдем, – уверенным голосом перебила ее Джилли, уводя меня обратно в раздевалку. – Думаю, ты можешь обойтись без нового платья, – продолжила она из-за закрытой двери. – У тебя и так их море. Идем домой.
Секунду я просто разглядывала свое отражение. А затем, пару раз моргнув, трясущимися руками принялась стягивать платье через голову. Не утруждая себя развешиванием одежды на плечики, я торопливо надела шорты, футболку и шлепки, после чего подхватила сумку и вышла из раздевалки. Джилли молча протянула мне руку, и мы направились к выходу. Пока мы тащили близнецов мимо прилавка, продавец ни разу не отвела взгляд от экрана компьютера. Я же старалась не поворачиваться в ее сторону, дабы случайно не увидеть того, что она так внимательно смотрела. Но я догадывалась: нескончаемый репортаж у стен невзрачного здания, наверняка с какой-нибудь эмблемой на фасаде. Людей, которые выбегают из дверей, держа руки над головой. Объятия выживших, а также раскрытые в немом крике рты. И в худшем случае – фотографии детей, таких же, как в моем ежегоднике, но уже ставших призраками.
Мне удалось немного успокоиться к тому моменту, как я добралась до кабинета мамы. И в этом мне помогла Джилли, которая громко включила радио, пока мы ехали по городу. Она время от времени поглядывала на меня, думая, что я этого не замечаю. На улице стояла великолепная погода, и под ярко-голубым небом люди шагали по тротуару или сидели в своих машинах, опустив стекла, пока в другом месте чей-то худший кошмар вдруг стал реальностью. Это казалось мне неправильным, словно такой день должен обязательно омрачиться дождем или чем-то подобным.
– Ты уверена, что не хочешь поболтать несколько минут? – спросила Джилли, когда мы подъехали к маминому офису, где я оставила свою машину. – У меня есть еще немного времени, прежде чем забрать новые очки Кроуфорда и его самого с тхэквондо.
– Еще одни очки? – спросила я.
Подруга посмотрела в зеркало заднего вида на близнецов, которые демонстративно глядели в свои окна.
– На этот раз обидчика отстранили от занятий. Посмотрим, изменит ли это что-нибудь.
Хотя мне нравились спокойный голос и неловкость Кроуфорда, это делало его огромной мишенью для задир школы. Боевые искусства помогли ему стать сильнее, но не спасали от издевательств в очереди в столовой, по крайней мере, пока. Так что Бейкеры много денег тратили на замену очков.
– Я в порядке, к тому же мне пора идти, – ответила я. – Увидимся на церемонии.
– Будем надеяться, что Стив потеряет сознание и не появится.
– Скрестим пальцы.
Она рассмеялась, и я – вслед за ней, хотя бы для того, чтобы убедить ее, будто у меня все в порядке. Всю жизнь Стив Барофф благодаря своей фамилии