сказал, что на всякий случай будет следить за приливом, но Тим знал, что он просто присел покурить.
Дойдя до определенного места, Тим вернулся и сделал еще один проход, потом еще. На этот раз солнце казалось уже не таким ярким, но более красным.
«Вот теперь он готов», – подумал он, повернулся к пещере богла и высунул язык.
Сейчас его тень имела четкую границу на гальке. Каждый камушек, по которому проходила эта граница, был разделен на светлую и темную части. Каждую трещинку и складку в песке заполняла тень.
«Сейчас», – подумал Тим.
Он сильно вынес ногу вперед и поставил ее на гальку. Под ступней хрустнуло. Еще шаг. Хруст. Солнце светило из-за спины. Перед собой он видел свою длинную тень, которая выглядела, как тень великана.
«Чтобы отпугивать боглов, – подумал он. – Чтобы не могли скрыть свои сокровища».
В пятне между черным и серым что-то сверкнуло и загорелось, как закат между камнями. След, указывающий путь к кладу богла.
Тим схватил светящееся, выпрямился, рассмотрел находку и нахмурился. Это был тусклый камень размером с грецкий орех, красноватый, но с поверхностью, серой, как старая кожа. Он даже не был красив, и Тим уже замахнулся, чтобы выбросить его в море, но тут ему пришла в голову мысль.
Он повернулся к солнцу и посмотрел камень, который держал между большим и указательным пальцами, на просвет. Ярко-оранжево-красный сердолик казался живым. Тим, торжествуя, обернулся к дедушке, но старик был занят выбиванием золы из трубки. Потом он встал, поднял руку и то ли махнул Тиму, то ли жестом позвал его к себе.
Тим посмотрел себе под ноги, когда чистая пенящаяся волна залила их, шевеля камни, и как бы предлагая: «Возьми лучше один из них». Он сунул камень в карман и пошел по берегу дальше.
В машине дедушка закашлялся. Дыхание стало хриплым, он похлопал себя по куртке, потом, извиваясь на сиденье, полез в карман брюк.
– Что с тобой, дедушка? – забеспокоился Тим.
Дедушка не ответил, а только взглянул на внука широко открытыми слезящимися глазами.
– Дедушка!
– Мое кольцо, – наконец сказал он, вытянул левую руку и расставил пальцы. – Мое кольцо, понимаешь. Ее кольцо. – Тяжело дыша, он снова похлопал себя по куртке. – Я, наверно, обронил… – Он умолк и ухватился за руль, как будто это могло помочь. – Должно быть. – Он посмотрел на кисть с толстыми пальцами. Тим вспомнил, как дедушка снимал кольцо с пальца, как тянул и поворачивал его, пока оно не снялось.
– Ты ведь смотрел в него, верно, дружок? – Он повернулся к Тиму: – Ведь смотрел.
Тим покачал головой.
– Это вчера было, – прошептал он. – Вчера, дедушка, помнишь?
Но дедушка вряд ли слышал. Он отвернулся от Тима и смотрел в окно.
– Слишком поздно, – едва дыша, произнес он. – Прилив уже начался. Поздно искать.
В тот вечер Тишина вернулась. Она усилилась, пока никого не было дома, распространилась в углы, окутала стены, просочилась под двери, призванные