неплохое в силу того, что он не настоящая собака, и все равно – чтобы разглядеть что-то, ему пришлось бы встать на задние лапы и уткнуться носом в стену.
«А почему бы и нет? – подумал он и со второй попытки проделал этот трюк, хотя раненая лапа отозвалась болью. – Нет, док прав, нужно сбросить вес…»
– Вот он. – Лэсси ткнула пальцем в нацарапанный на выщербленном кирпиче значок и подсветила фонариком. – И вокруг еще несколько разных. Здесь я нашла два, а в других местах – где три, где четыре. Но тут могла просто штукатурка осыпаться. Или того, кто рисовал, спугнули.
Дайсон слушал вполуха, внюхиваясь в непонятный символ. Запах был поразительно неприятный: какая-то невообразимая смесь приторных духов и прогорклого мыла. Ничего общего с тем, что он чуял на самом месте преступления.
– Я случайно нашла первый, – зачем-то сказала Лэсси. – Когда шеф Дайсон первый раз взял меня осматривать место преступления, еще полгода назад. Хорошо, была зима и тело не очень… пострадало, но я все равно, как увидела… Отошла, в общем.
Дайсон покопался в памяти и припомнил этот эпизод. Действительно, тогда убили девушку и раскромсали так, что его самого едва не вывернуло, а уж на что он был привычен! Словом, ему тогда было не до перемещений стажерки – не путается под ногами, и ладно.
– Я там выронила платок, – продолжила Лэсси. – Очень жалко было – мамин подарок, ее вышивка. Я и вернулась на следующее утро, думала, вдруг его еще не затоптали? И вот – нашла и платок, и эти знаки.
Дайсон нахмурился – полет мысли стажерки его порой озадачивал.
– Их не было днем раньше, понимаешь? Я к этой стенке прижималась лбом, чтобы не грохнуться, она у меня перед глазами отпечаталась до последнего кирпичика! Не было там никакого рисунка, уверена. А наутро – был. Вот как раз на уровне моих глаз.
Он обратился в слух.
– Я подумала: мало ли кто и что чертит на стенах, – говорила Лэсси. – Но потом увидела этот значок у сье Ланн. Она, знаешь, гадает под настроение, и вот на одной фишке… или косточке? Не знаю, как правильно… Словом, там был такой же точно рисунок. Я расспросила ее – оказалось, это знак смерти. Ну, то есть там уйма толкований, но основное – именно смерть. Тогда я решила, что рисунок оставил преступник. Ну, знаешь, есть такое поверье, что их тянет на место преступления, вот он вернулся и нарисовал.
«И ты действительно решила его найти!» – мысленно застонал Дайсон.
– Но не сошлось, – сказала девушка. – Пару раз оцепление стояло долго, эксперты работали. Как бы преступник просочился? И, кстати, он не на самом месте преступления чертит свои значки, чуть поодаль. И еще – я прикинула – не раньше чем на второй-третий день после убийства. Ну, это понятно – оцепление снимают, зеваки тоже уходят…
Дайсон согласно гавкнул.
– Но кому об этом расскажешь? Шеф бы меня высмеял, – сердито произнесла Лэсси. – Тогда я попробовала понять, что преступник пытается этим выразить… Сье Ланн дала мне книжку, но там все ужас как запутано.