супружестве блаженна.
Женщина, вступившая в брак из-за денег, заслуживает платы, но не любви.
Отговаривая Абеляра от брака с ней:
Что может быть общего между учениками и домашней прислугой, между налоем для письма и детской люлькой, между книгами или таблицами и прялкой?
Не считай меня здоровой и не лишай меня милости исцеления. Не думай, что я сильна, и не дай мне погибнуть раньше, чем успеешь поддержать меня в моем падении.
Обращение к Абеляру в письме:
Своему единственному после Христа и его единственная во Христе.
Душа моя была не со мной, а с тобой. Даже и теперь, если она не с тобой, то ее нет нигде.
Я никогда ничего не искала в тебе, кроме тебя самого.
Чем более ты уверен во мне, тем больше я вынуждена терпеть твое ко мне невнимание.
Люди прославляют мое целомудрие, не зная о моем лицемерии. Они принимают за добродетель чистоту телесную, тогда как добродетель – свойство не тела, а души. Приобретя некоторую похвалу от людей, я не имею никакой заслуги пред Богом.
Прося Абеляра писать ей:
Напрасно я буду ожидать от тебя щедрости на деле, если буду подозревать, что ты скуп на слова.
Если бы у судьбы еще и осталась какая-либо стрела, то она не нашла бы на мне места для новой раны.
Скорбь о нашей погибели будет столь же велика, сколь велика была наша любовь.
Вместо того, чтобы сокрушаться о содеянном, я чаще вздыхаю о несовершившемся.
Я не ищу венца победы. С меня довольно избежать опасности. Удалиться от нее вернее, чем вступить в войну. В каком бы уголке неба ни поместил меня Бог, я буду довольна. Ведь там никто никому не будет завидовать.
Жанна д’Арк
Ок. 1412–1431 гг.
Когда на руанском процессе ей в очередной раз зачитали искаженный протокол ее показаний, Жанна сказала:
– Если вы позволите себе еще раз так ошибиться, я надеру вам уши.
По приказу короля комиссия из богословов три недели выслушивала Жанну, прежде чем вручить ей командование над войском. Монах-францисканец Сеген де Сеген спросил, на каком языке говорили с ней ее святые.
– На лучшем, чем ваш, – ответила Жанна.
«Я же, – поясняет брат Сеген, – говорил с ней на лимузенском наречии».
Я предпочитала, и даже в сорок раз больше, мое знамя моему мечу. Я брала знамя в руки, когда шла на штурм, чтобы никого не убить.
Господь знает, куда он ведет нас, а мы узнаем в конце пути.
Инквизиторы обвиняли Жанну в том, что она взялась за неженское дело.
– На женскую работу всегда найдется много других, – ответила она.
Маргарита Наваррская Старшая
1492–1549 гг.
Главное – это то, как человек сам оценивает свои поступки.
Можно вынести все, кроме безделья.
Люди