истеме Ridero
От автора
Этот сборник я посвящаю моим детям – Ларисе, Виктории, Леониду, моим внукам – Марине, Богдану, Даниилу, своим правнукам – Вере, Ростику и своему другу Тарариной Елене Ивановне.
Это мой четвёртый, а, учитывая мои 88 лет, наверно последний сборник стихов. Тем более, что ещё нужно закончить поэму «Таврида» и роман «Ползком вдоль пропасти». А там… кто его знает…
Я опоздал. Я очень поздно начал.
Почему-то бредовая идея писать ко мне пришла только в 80 лет.
Бредовая идея думать пришла гораздо раньше. Она пришла в 1932—1933 годы, когда я был ребёнком и голодал во время всеобщего голода, когда голодал и меня съедали вши во время немецкой оккупации, когда был арестован и осуждён на 10 лет за антинародный анекдот в 1945 году (мне было тогда 15 лет), когда валил лес и добывал нефть в подземельях нефтешахт. Думать меня учили профессора и инженеры, валившие лес рядом со мной.
И странное дело, несмотря на то, что они были лишены свободы Россией (тогда Советским Союзом), учили меня любить ту же Россию – нашу несравненную и Великую Родину. Учили, что даже в тех условиях, работая, мы делаем свою Родину счастливей, богаче и красивей.
Сейчас я часто вспоминаю свою неграмотную бабушку. Она говорила так: «Ели хочешь сделать благо другим, не выставляй себя напоказ, сделай тайно»!
Мы в лагерях, находясь не по своей воле, делали благо Родине, где жили и будут жить наши близкие, не выставляя себя напоказ, как бы… тайно от них же.
И это было наше лагерное не плебейское поклонение! И это всё я ярко осознал сейчас.
Пусть все это останется на совести создавших подобные условия. Но это делала не наша Родина, не наша Россия!
В разные исторические периоды приходят к власти упыри, может для того, чтобы мы увидели где свет, а где тьма.
Чтобы мы осознали, что самое большое счастье в жизни – честное добывание хлеба, семья и любовь.
Увидели бы как вредно излишество! – Ведь только оно позволяет предаваться праздности, и, больше того, изобретать разные разрушительные снаряды и другие тренды. Только праздный ум, не обремененный добычей куска хлеба, может позволить такое.
Невольно вспоминается учение Иисуса Христа: «Земляне, одним днем живите»!
Я своеобразный атеист. Но даже по атеистическим меркам, думаю, что полюбоваться фейерверком при уничтожении нашей Земли, может… разве что – Сатана!
Не хочу быть сатанистом!
Главное в жизни – простое человеческое счастье!
Но! … Пахарь, в посильном труде, добывший хлеб и вскормивший своих детей, не менее, а то и более, счастлив, чем богач, обворовавший пахаря и купивший себе супер-яхту.
Не дано богачу, постичь счастье пахаря – Главного Человека в человеческом муравейнике!
Поэтому, я не зло, а лишь с удивлением, смотрю на Мир стяжателей и подлецов. Они вдолбили в умы социума свои же болезни.
И ещё удивлён, что сильные мира, насаждая философию золотого тельца, не видя, сами указывают прямую дорогу в Ад, куда и движутся вместе со всеми.
Если не обратимся к Богу – другой дороги нет! Самое главное изобретение человека в том, что он изобрёл Бога и Грех, и отодвинул на какое-то время Апокалипсис.
Так говорит во мне атеист.
Этот сборник в поэтической форме, не навязчиво, пропитан моей, странной атеистической идеей. И из него постепенно уходит любовная лирика.
Справился ли я, судить Вам.
ФИЛОСОФСКАЯ ЛИРИКА
Я бреду… просто так…
Я, глубокий старик, новым миром почти уничтожен…
И вся прежняя жизнь – листопада гноящийся ком.
Что копилось во мне, никому, даже мне, не поможет,
Только можно съязвить, что я прошлой мистерии лом.
Пусть во мне ещё есть здравых мыслей и трезвости сила,
Ещё в сердце тепло, несгибаема вера моя —
Но когда я умру, то заросшая мхами могила,
Будет краше меня… и свежей чем сегодняшний я.
Этот мир без меня будет чем-то по-своему чище,
Частоты моих дум, моих слов, в нём уже не понять! —
И он будет творить непонятно враждебную пищу,
Ту, что мне никогда, пока буду я жив, не принять.
Я по скверу иду… он аллеями с детства знакомый.
И по плитам стучит, неприятно для всех, моя трость!
Только