нынче ты задумчив.
Верно, думаешь, как лучше
Довезти нам этот груз?
Не назад, а вон – туда!
За меня держись покрепче:
Может, станет тебе легче —
Ты ведь умным был всегда.
Удивлён народ: «Малыш!
Он поймёт пинки и палку —
Нам трудов напрасных жалко —
Справишься, коль накричишь.»
«Нет, совет мне ваш – не впрок:
Тренируясь на ослёнке,
Я для вас коплю силёнки,
Для себя веду урок!»
На турецком берегу
На турецком берегу
Волны память берегут.
На турецком, на купецком,
На пиратском берегу.
И глядят из-под воды
Роксоланины следы
На турецком, на купецком,
На пиратском берегу.
Сбывшийся дивчины сон,
Что взойдёт она на трон
В этом ханстве-государстве
На турецком берегу.
Слава шла во все концы,
Что возводятся дворцы,
Церкви, пагоды, мечети
На турецком берегу.
Нынче стены берегут
В камне прочную тамгу
О рабыне, о царице
На турецком берегу.
Одна узбечка
Одна узбечка из Советского Союза,
Но на сезон – турчанка, звать Фируза.
Массаж, буфет и танец живота —
Весь день-деньской такая маята.
А в голове – всего одна забота:
Ну, как бы за сезон здесь заработать!
В Ташкенте ждёт огромная семья
Без хлеба, без работы, без копья.
Что из того, что есть диплом – учитель?
Но власть глуха: стучите – не стучите.
Амбиции взорвали наш Союз,
А бедности на нас свалили груз.
Гнетёт по всем статьям нас униженье.
Мир потерял к стране всё уваженье.
И дети той потерянной страны
Лишь в роли гастарбайтеров нужны.
И улыбнётся с неподдельной грустью
Сестра моя по бывшему Союзу.
И шепчет: «Поскорее бы зима —
Без дома, без детей сойдёшь с ума…»
Остров Клеопатры
Клеопатра, Антоний…
Сколько ярких легенд,
Небылиц и историй —
Бурной жизни их след!
Как любовник неистовый,
Жизнь деля пополам,
Пол империи Римской
Бросил даме к ногам.
Как, имея пол мира,
В сладкой страсти она,
Крах с воякой-задирой
Испытала сполна.
Сквозь далёкие мили,
Сквозь разлучные дни
Как без связи мобильной
Исстрадались они?
Видно, слышали сердцем
И печаль, и восторг,
И сердечные герцы,
И желания ток.
Молвят: шли караваны
Ста судов на восток
И везли, как ни странно,
Не шелка, а песок.
Для единственной женщины,
Чтоб исторгнуть восторг,
Словно молотый жемчуг —
В искрах белый песок.
Этот